Нам не страшен Хуливуд - [4]

– С десяти миллионов. Четыре на производство. Три на распространение. Два, если понадобится, на подкуп.

– А последний миллион?

– На непредвиденные расходы.

– А какова стратегия инвестиций?

– Я уже связался с фирмой, обладающей обширным опытом на данном поприще.

– И где она находится?

– В Новом Орлеане. Но через неделю они переберутся сюда.

– Ну, и сколько у меня времени на размышления?

– Как насчет трех дней?

– Не слишком-то много, чтобы как следует проникнуться идеей.

– Если, Мэй, ты сильно предубеждена против этой затеи, то почему бы тебе не отказаться сразу? – Он встал, подлил ей в бокал еще на два пальца. – Выгодные предложения появятся и потом.

Мэй четко расслышала намек, переходящий в угрозу. Откажись от предложения, сделанного Уолтером Кейпом, и весьма сомнительно, чтобы ты когда-нибудь получила другое. Отечески, вот он как себя ведет. Отечески. Пока ты относишься к нему как к всемогущему папочке, он старается сделать твою жизнь поприятней. Отвергни знаки его великодушия и внимания – и он осыплет своими милостями кого-нибудь другого.

– Мне просто хотелось бы получше разобраться в том, что за фильмы ты предлагаешь мне частично профинансировать. Я публикую серию статей, в которых бичуется детская порнография, и совесть просто не позволила бы мне заняться чем-нибудь, хоть как-то с этим связанным.

– Вот как?

Кейп словно бы проверял, насколько серьезны ее слова. Он вновь уселся в кресло. Посетовав на собственную невнимательность, Мэй наконец заметила, что он сидит так, что его лицо остается в тени, тогда как она сама ярко освещена и словно бы обнажена под его испытующим взглядом.

– Хотелось бы мне посмотреть на ублюдков, которые путаются с детьми, избивают их и всякое такое, – неуверенно сказала она, чувствуя проигрышность собственного положения.

– Что ж, Мэй. Не думаю, что кто-нибудь отнесется к таким чувствам иначе, нежели с глубочайшим пониманием, – подчеркнуто бесстрастным тоном сказал Кейп.

Она поняла, что ей в каком-то смысле приказали держаться от опасной темы подальше. И подумала о том, нет ли правды в грязных историях, которые рассказывают про Кейпа. А что, если это не всегдашняя зависть к чужому богатству, успеху и славе?

Например, согласно одной из этих историй, Кейп держит красавицу в дальнем крыле здешнего дома с тем, чтобы она всегда была под рукой. Рассказывают и о других красотках (непременно с большими титьками), которых он распихал по частным квартирам и гостиничным номерам, рассредоточив по территории всего города.

Согласно другому слуху, в доме живет маленький мальчик, лет семи или восьми, принимающий участие в игрищах с самим Кейпом и поселенной им в доме шлюхой. Одна из версий носила и вовсе сказочный характер: не то гнездо кукушки, не то братья Гримм. Согласно ей, мальчик был вовсе не так уж молод, но так раз и навсегда и остался семилетним. Или восьмилетним.

– Но тебе следует понять, Мэй, – продолжил Кейп, – если ты присоединишься ко мне в этом бизнесе, тебе придется ради нашего общего блага пойти с этими статьями на определенные ограничения.

– Ты хочешь сказать, не публиковать их?

– Я этого не сказал, не правда ли? Я говорю о тональности, об обертонах, об общей честности повествования. Вопрос о том, что такое порнография, так и не имеет однозначного юридического истолкования. И все это напрямую связано с Первой поправкой. Я всего лишь исхожу из предположения, согласно которому ты не встанешь однозначно на ту или иную сторону, но выдашь читателям всестороннее и сбалансированное изложение вопроса.

– Ради Бога, Уолтер. Тут простой констатацией не отделаешься. К этому тебе без строгой моральной позиции не имеет смысла и подходить.

– Строго говоря, это-то я тебе и внушаю. У тебя нет необходимости публиковать эти статьи. Наша жизнь и без того достаточно трудна, чтобы осложнять ее проблемами, могущими приобрести глубоко индивидуальную окраску. Но ты, Мэй, разбираешься в газетном деле лучше моего. Весь вопрос заключается в том, чтобы улаживать конфликт интересов, не правда ли? Так почему бы тебе еще раз тщательно не продумать весь этот вопрос, чтобы понять, в чем заключается лично твоя выгода?

Мэй хотела было что-то сказать, но смешалась. Она прикрыла лицо грубой, иссеченной шрамами, рукой.

– Дерьмо оно дерьмо и есть, – сказал Кейп. – А порнушка – это порнушка. Я не сомневаюсь в том, что ты разделяешь по данному вопросу мою точку зрения: все, что не запрещено в законодательном порядке, дозволено. Видеокассеты – это путь эротики, или, если тебе это больше нравится, порнографии в восьмидесятые. Перспективный путь.

Мужчина в черных носках, гоняющийся вокруг дивана за женщиной в черных чулках, – это вчерашний день. Я привожу из Нового Орлеана производителя, который знает толк в деле. У него богатый опыт, он знает весь производственный процесс изнутри. Акционеры станут пайщиками предприятия, специализирующегося на индустрии развлечений. Им даже продукцию отсматривать не придется, если, конечно, самим не захочется.

– Если ты и впрямь не замышляешь ничего чудовищного, я подумаю над твоим предложением, – сказала Мэй.

– Я не могу заранее гарантировать тебе полную кошерность мероприятия, Мэй. И ты прекрасно знаешь об этом. Тебе придется довериться мне и людям, которых я привлеку.