Наложница фараона - [132]
— Я так любил ее… у нее гребень был в волосах… я просил, чтобы она вынула… хотел погладить ее по волосам… у нее были такие легкие золотистые волосы… и голос такой тихий, певучий и деликатный… я просил, чтобы она дала мне руку… хотел согреть… у нее была такая холодная, нежная, маленькая рука… я просил, чтобы она не смотрела на меня так недоверчиво… такая холодная, нежная, маленькая рука…
Андреас слушал, как слушал всегда, когда его что-то очень занимало; слушал, сгорбив вперед плечи, глаза — совсем черные, огромные, и взгляд — странно упорный и словно бы остановленный странно…
Вдруг отец перестал говорить. Его старческие, слезящиеся под нависающими сморщенными веками глаза вдруг широко раскрылись. Он с ужасом и мучительной жалостью смотрел, не отрываясь, на человека, сидевшего на краю постели. Это был его единственный сын. И он вдруг увидел ясно болезнь своего сына; почувствовал, что это за болезнь; понял всю неизбывность, неотвратимость…
И он почувствовал, что времени остается совсем мало. Он не знал, что делать; не в силах был сдерживаться, да и не хотел, не надо было сдерживаться…
— Мальчик мой!.. — выговорил он хрипло, громко и отчаянно.
Это прозвучало криком, и он рванулся к сыну протянутыми беспомощно руками… Но последнее, что он увидел, было не это лицо безумного, не эти глаза; но черты, выражавшие такую искреннюю тревогу, такую доброту, такое желание помочь… И этот мгновенно переменившийся облик сына, это было последнее, что увидел отец…
Так Андреас и не исполнил своего обещания, не повел Сафию в гости к своему отцу. Он тяжело переживал смерть отца, был очень удручен.
Когда Андреас целые дни проводил у постели своего отца, Сафия очень скучала без Андреаса. Она пыталась убедить себя в том, что это прекрасно, то, что Андреас так любит своего отца, заботится о нем; ведь и она любила своего отца. Но ее отец всегда был рядом с ней, вырастил ее. А ведь отец Андреаса никогда не заботился о сыне… И она начинала досадовать на этого человека, на отца Андреаса; она начинала так тосковать отчаянно, что не могла работать, вставала, ходила по комнате; ей хотелось бежать к Андреасу, увидеть его во что бы то ни стало; сказать ему, чтобы он пришел, чтобы он говорил с ней… Она едва успокаивала себя… Но вот Андреас появлялся в доме Раббани, и Сафия только участливо расспрашивала его об отце и говорила, что разумеется, Андреас должен быть рядом с отцом… Узнав о смерти отца Андреаса, она не испытала облегчения, но почувствовала себя виноватой перед Андреасом. Несколько дней после похорон он оставался в своей комнате, не выходил, отказывался от еды, мать боялась оставить его одного. Сафия ничего об этом не знала, но чувствовала, что ему плохо, тревожилась о нем; и каждый день говорила себе, что если и завтра он не придет, она сама решится наконец пойти к нему… Но так и не решилась; боялась, что ее такой внезапный приход рассердит, раздосадует его… Она каждый день ждала, но когда он пришел, это было неожиданно… Она увидела, как он похудел, какие тревожные стали у него глаза. Смерть отца, тяжело пережитая, обострила болезнь Андреаса; он чаще жаловался на боль в висках и в переносице, о чем-то затаенно тревожился, плохо ел и мало спал. Иногда вовсе не хотел дома садиться за стол. Мать приносила еду к нему в комнату; он съедал что-нибудь машинально, словно и не понимал, углубленный в свои какие-то мысли, зачем он это делает…
Сафия мучилась и не знала, как помочь ему. Но постепенно эта острота болезненных переживаний как-то сама прошла у Андреаса. Видно, еще нашлись в его организме силы, вступившие в борьбу с болезнью. Ему стало легче, он снова стал есть и спать. Но полностью оправиться не мог, оставался похудевшим и тревожным…
Гогенлоэ перебрались в один из городов, подлежавших их юрисдикции. Вскоре там произошел один случай; и было бы странно, если бы не произошел, поскольку именно к такому ходу событий все и подготовлялось уже не первый год. Речи бродячих монахов-проповедников пересказывались в народе, и вот уже многим людям начинало казаться, будто они рассказывают друг другу действительные события, и даже они едва ли не свидетели этих событий…
В том городе господин Крафт фон Гогенлоэ должен был ростовщикам из еврейского квартала столько денег, что расплатиться никак не мог, то есть совсем не хотел платить. Еще до приезда Гогенлоэ стали по городу ходить слухи, будто иудеи ночами пробираются в церкви и разрезают гостии[8] ножами и протыкают иголками. А ведь гостия — тело Христово, и при таком истязании, как уверяли, из нее идет кровь.
Одним утром город был взбудоражен известием о том, что в соборе схвачено несколько иудеев. Быстро начали распространяться подробности. Иудеи якобы забрались по своему обыкновению ночью в собор, и подвергли гостии истязаниям прямо на алтаре. И тут мраморная фигура Христа на кресте громко возгласила: «Боже! Мой Боже! Зачем ты оставил меня?» Жившие рядом с собором добропорядочные христиане якобы услышали этот громкий возглас, бросились в собор и увидели своими глазами поругание Бога. Тут-то преступники и были схвачены и посажены в тюрьму.
«В садах чудес» — второй том серии «Восточная красавица». В него вошли три романа: «Тайна магического знания» Якоба Ланга (Германия), «Платье цвета луны» Жанны Бернар (Франция), «Любовники старой девы» Клари Ботонд (Венгрия — Англия). Вас ждут удивительные приключения, странные превращения, путешествия в далекие страны и таинственные города, встречи со сверхъестественными существами и с людьми, наделенными необычайными способностями и свойствами.
О французской революции конца 18 века. Трое молодых друзей-республиканцев в августе 1792 отправляются покорять Париж. О любви, возникшей вопреки всему: он – якобинец , "человек Робеспьера", она – дворянка из семьи роялистов, верных трону Бурбонов.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
В середине XIX века Викторианский Лондон не был снисходителен к женщине. Обрести себя она могла лишь рядом с мужем. Тем не менее, мисс Амелия Говард считала, что замужество – удел глупышек и слабачек. Амбициозная, самостоятельная, она знала, что значит брать на себя ответственность. После смерти матери отец все чаще стал прикладываться к бутылке. Некогда процветавшее семейное дело пришло в упадок. Домашние заботы легли на плечи старшей из дочерей – Амелии. Девушка видела себя автором увлекательных романов, имела постоянного любовника и не спешила обременять себя узами брака.
Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.
Кроме дела, Софи Дим унаследовала от отца еще и гордость, ум, независимость… и предрассудки Она могла нанять на работу красивого, дерзкого корнуэльца Коннора Пендарвиса, но полюбить его?! Невозможно, немыслимо! Что скажут люди! И все-таки, когда любовь завладела ее душой и телом, Софи смирила свою гордыню, бросая вызов обществу и не думая о том, что возлюбленный может предать ее. А Коннор готов рискнуть всем, забыть свои честолюбивые мечты ради нечаянного счастья – любить эту удивительную женщину отныне и навечно!
В маленький техасский городок приезжает знаменитый бандит и наемный убийца Голт. Жители взбудоражены — у каждого есть грешки, и не исключено, что этот безжалостный человек явился по их душу. Лишь бесстрашная Кейди, хозяйка гостиницы, в которой поселился бандит, его не боится, и даже наоборот… он ей все больше и больше нравится.Но тут в Парадизе появляется еще один Голт. Кто же из них настоящий?
«Восточная красавица» — единственная уникальная серия романов. Пески Иудеи и пирамиды Египта, дворцы Стамбула и цыганские шатры, утонченная мистика, изощренный психологизм, необычайные приключения — все это «Восточная красавица».«Судьба турчанки» — так называется первый том серии, состоящий из трех романов — «Призрак музыканта», «Врач-армянин», «Я целую тебя в губы». Вас ждет встреча с историей и современностью, любовью и разлукой, с яркими красивыми страстями. В романе «Врач-армянин» читатели впервые увидят события 1915 года глазами турок.Следите за серией «Восточная красавица».
«Восточная красавица» — единственная уникальная серия романов. Пески Иудеи и пирамиды Египта, дворцы Стамбула и цыганские шатры, утонченная мистика, изощренный психологизм, необычайные приключения — все это «Восточная красавица».«Судьба турчанки» — так называется первый том серии, состоящий из трех романов — «Призрак музыканта», «Врач-армянин», «Я целую тебя в губы». Вас ждет встреча с историей и современностью, любовью и разлукой, с яркими красивыми страстями. В романе «Врач-армянин» читатели впервые увидят события 1915 года глазами турок.Следите за серией «Восточная красавица».
«Восточная красавица» — единственная уникальная серия романов. Пески Иудеи и пирамиды Египта, дворцы Стамбула и цыганские шатры, утонченная мистика, изощренный психологизм, необычайные приключения — все это «Восточная красавица».«Судьба турчанки» — так называется первый том серии, состоящий из трех романов — «Призрак музыканта», «Врач-армянин», «Я целую тебя в губы». Вас ждет встреча с историей и современностью, любовью и разлукой, с яркими красивыми страстями. В романе «Врач-армянин» читатели впервые увидят события 1915 года глазами турок.Следите за серией «Восточная красавица».
Третий том серии «Восточная красавица» — «Ковчег зари» — целиком посвящен иудейской старине. Из романа немецкого писателя Якоба Ланга «Наложница фараона», названного Фейхтвангером «маленькой энциклопедией средневековья», вы узнаете о жизни еврейской общины в средневековом германском городе. В повести израильской писательницы Марианны Бенлаид «Косматая на тропе любви» впервые в мировой литературе описаны «житие и деяния» демонов иудейской мифологии. Произведения отличаются занимательным сюжетом, тонко выписанным психологическим обликом героев.