Наковальня неизбежности - [36]

Я сожалею о вашей утрате. Джозеф был добрым и храбрым парнем, который мог уклониться от службы, но сам пришёл на призывной пункт. Такие часто гибнут первыми, но он всё равно пошёл. Точно так же, как миллион триста тысяч наших других наших сыновей. Это потеря, которая целое поколение будет сказываться на нашей стране, если не дольше. Мы должны помнить о них и нести это бремя.

— Вы врёте. Он не погиб. Он где-то там, и никто не подумал его разыскивать. Это всё вина вашего драгоценного САК. Они отправили его в рейд на тех проклятых бомбардировщиках, — Кеннеди подскочил и выбежал из кабинета.

Дьюи вздохнул и крутанулся на кресле, отвернувшись к стене. Кеннеди, вероятно, сам не понял, как выдал себя последними словами. Когда Джозеф пошёл в армию, его приняли в ВВС. Отец попытался сначала остановить его, а потом найти более безопасное назначение. Джозеф сопротивлялся, и у него почти получилось – он самостоятельно перевёлся в бомбардировщики. Кеннеди-старший переиграл его, как он думал, в другом. Он вложился в раскрутку B-29, так как решил, что плотный строй более безопасен по сравнению с одиночными штурмовиками или лёгкими бомбардировщиками. Разумеется, про B-36 он ничего не знал. Слишком много ниточек тянулось от его клана к нацистам. А потом был разгромный рейд, и он узнал о смерти сына. Попытки самоотрицания, что он сам поспособствовал этому, истрепали его душу.

Дьюи снова повернулся и вздохнул. При всём своём неистовстве и бандитской грубости, Кеннеди был прав. Разведка всегда представляет те данные, которые важны для текущей повестки. Когда сознательно, когда подсознательно, но сведения всегда искажались в ту или иную сторону. Поэтому требовался взгляд снаружи, представленный агентством, не принадлежащим ни одной конкурирующей политической силе или военной группировке в Вашингтоне. Дьюи ещё раз посмотрел на стену, и родилась идея. Поразмыслив над ней, он снял трубку.

— Найдите Гарри Трумэна и договоритесь о встрече со мной, хорошо? Скажите, что есть предложение, которое ему понравится подать от своего имени.

Британия, Уоллсенд, Тайнсайд, бар-салон "Литейка"

— Янно, миссис МакМаллен. Рад новой встрече. Можно угостить вас пивом? — Пит ван дер Хаан по обыкновению был в приподнятом настроении.

— Только если второй заход будет за наш счёт, брат.

— Согласен. О, дайте-ка я вам кое-что покажу. Прямо сегодня прислали, — они взяли пиво – Джон прихватил кружку для жены – и пошли к столу. Чокнулись, отпили по глотку жиденького напитка.

— Вам не кажется, что оно стало немного получше? Похоже, плотнее чем в прошлый раз.

— Можбыть, можбыть. Любые улучшения требуют времени. Ну или просто компания хорошая. Да! Вот, гляньте. Моя семья прислала несколько снимков. Только что забрал на почте. Праздник по поводу дня рождения моего младшего. Ему уже два года, вон какой крепыш. Посмотрите, вот он, Марти. Это моя дочь Эмили и старший, Ян. Это моя жена Паула. Вот мои родители, а тут дедушка и бабушка. Мы называем их "омпа" и "омина". А здесь наш дворик.

— О, Пит, это прекрасно! — Мэйси МакМаллен с завистью смотрела на детей. Здоровые, упитанные. В Уоллсенде вообще не было новорожденных. Она не могла вспомнить среди друзей никого решившегося на беременность после окончания войны. То есть после атомной бомбардировки Германии. А дети постарше были худыми и полуголодными.

— Это всё ваше? Или вы снимаете, как и мы?

— Моё, миссис МакМаллен. У нашей семьи есть ферма в вельде, и мы там часто бываем. Большая семья, сами видите. И как во всех бурских семьях, один за всех, и все за одного. Фермеры знают, что детям лучше за городом. Здоровый сельский воздух. У Яна уже есть собственная винтовка. Застрелил своего первого оленя прямо перед тем, как я уехал. Видите, они и сейчас что-то жарят. Скорее всего, его добыча. Пока я здесь, он старший мужчина в доме. Охота – его дело.

МакМаллены с завистью смотрели на уставленный тарелками стол. Там было больше мяса, чем их земляки могли позволить себе за месяц, а то и больше.

— У вас часто такие пиршества?

— Нет, конечно. Это вечеринка. Жарёха на всю компанию. Без ложной скромности скажу, что у нас всегда хороший стол, просто это особый случай. А ещё мы получили собственное вино. Дайте нам несколько лет, и мы всерьёз потягаемся с французами и итальянцами.

Ван дер Хаан показал остальные снимки. На них действительно была вся его семья, но сами фотографии тщательно выбрали. Никакой показухи, просто вполне процветающая семья, все радуются празднику. Что-то знакомое людям, которые могли помнить лучшие времена. Он наблюдал за Мэйси, видел, как у неё на глазах наворачиваются слёзы, и на мгновение ему стало стыдно. Но потом он вспомнил, зачем приехал в Британию. Республика отчаянно нуждалась в квалифицированных белых рабочих. Если МакМаллены покинут эту холодную разрушенную страну, то станут жить намного лучше. И их ждут в республике.

Мэйси вытерла глаза.

— У вас красивый дом, Пит. Он прекрасен. Хотела бы я его увидеть.

— Вполне можете, госпожа МакМаллен.

На лицах супругов отразилось недоверие.

— Разве вы не слышали о "Помощи за переезд"? Для людей, обладающих нужными Южно-Африканской республике специальностями, действует отдельное положение. Правительство оплачивает ваш проезд. Есть всего одно условие. Если вы уедете куда-то ещё раньше через пять лет, то должны возместить эти расходы. А после пяти лет долг списывается. А как ты, Янно, машешь молотом, к тому времени у вас уже будет свой дом. Судостроение у нас один из важнейших приоритетов.