Наковальня неизбежности - [25]

Таиланд, Бангкок, военная академия Чулачомклао, учебный полигон

— Недостаточно хорошо. Вы все слишком мажете. Надо лучше.

Это просто девиз дня, — подумала курсант Сирисун. "Недостаточно хорошо, надо стараться". День начался на стрельбище, где они впервые опробовали свои винтовки. Она легла на рубеже и почувствовала удары. Сержант-майор Маноп пинками поправил её ноги в положенную по наставлению позицию. Удары были тяжёлыми, но ей стало легче, когда оказалось, что так намного удобнее обращаться с тяжёлым "Маузером".

Она вставила патрон, закрыла затвор, внимательно прицелилась и выстрелила. Винтовка сильно толкнула её в плечо, запрыгали звёздочки – большой палец больно въехал в правый глаз. Маноп рассмеялся и пояснил, как надо. Пуля, конечно, прошла мимо цели и улетела одни боги знают куда. Она попробовала ещё раз, прижав палец. Отдача вновь ударила в плечо, и хотя теперь не так больно, всё равно она промахнулась.

— Вы дёргаете спуск. От этого оружие уносит влево. Нажимайте, но не дёргайте. Пусть палец давит ровно. Попробуйте пять подряд.

Она взяла обойму, задвинула патроны в магазин и открыла огонь. Палка с красным диском, отмечающая попадание, так и не появилась. После того, как пятая пуля выбила облако пыли из насыпи перед мишенями, палка всё-таки появилась, но на ней в издевательском жесте "сдаюсь" заколыхалась белая тряпка. Она рассмеялась, несмотря на неудачу. Маноп взял трубку полевого телефона и связался с командой обеспечения, поправлявшей мишени.

— Да ладно издеваться, ребята. Это её первый день на дистанции. Никто не отстрелялся лучше.

Она потратила пятьдесят патронов. Несколько последних попаданий пришлось в разные места белого фона. Сирисун отошла назад, позицию заняла другая группа курсантов. Даже с её невеликим опытом уже было легко увидеть их ошибки и понять, сколько ей ещё нужно научиться. Потом они вернули винтовки в стойки и пошли к гранатному рубежу. Метать надо было за белую линию, отмечавшую минимально допустимую дальность. Им раздали ярко-красные учебные гранаты. Курсанты бросили их и подошли посмотреть, что получилось. У белой черты лежало несколько красных капелек, и четыре почти на ней. Всем было понятно, что и тут они потерпели провал.

Под маской безразличия сержант-майор Маноп очень волновался. Эти четверо девушек-курсантов учились упорнее всех остальных. Намного упорнее всех, кого он помнил. На тестах и экзаменах они попадали в верхние строки, далеко отрываясь от середнячков, и особенно хороши проявляли себя в задачах, требовавших внимания к деталям. Их снаряжение всегда оставалось чистым и ухоженным. Затруднение оставалось только одно, но чрезвычайно важное – их физические кондиции не дотягивали до минимальных требований. Везде, где требовалась сила, они оставались позади. Даже обычную физподготовку не тянули.

Инструкторы озадачились проблемой всерьёз. Все взяли дневной отгул и поехали в Бангкок, посоветоваться со специалистами по боевым искусствам и профессионалами гимнастики. Вернулись они с пересмотренным графиком обучения. Появилось некоторое понимание, как решить вопрос. Выяснилось, что причина не в слабости женщин, просто их сила работала по-другому. Это казалось банальным, но женщины – другие, чего армейский учебный режим не учитывал.

Вечером, в свободное время после занятий, инструкторы устроили для курсанток дополнительное обучение, на основе рекомендованных упражнений. Хотя Маноп не был уверен, что из этого выйдет толк. Даже если получится подтянуть девушек до приемлемых показателей, они всё равно не смогут поддерживать их после выпуска. Ничего особо плохого в этом нет, армия принимает женщина на службу в административный штат, высвобождая мужчин для боевых подразделений. Скорее всего, им эти тренировки не пригодятся в дальнейшем. Но здесь…

Он посмотрел Сирисун.

— Курсант, а в школе вы каким спортом занимались? Было что-нибудь, связанное с метанием?

— Так точно, сержант-майор. Баскетбол и диск.

— Покажите мне, как вы бросаете предметы. По-своему.

Она взяла учебную гранату, глубоко вздохнула и бросила. Маноп внимательно смотрел за её движениями. Это была совершенно иная последовательность действий. Всё тело двигалось иначе, мышцы работали по-другому. Проверив результат, он увидел, что получилось гораздо лучше. Не в нормативе, но заметно дальше прежнего. Вот теперь есть над чем подумать.

— Стойте здесь, все четверо, — сержант-майор отошёл к громкоговорителю.

— Боевое упражнение! Повторяю, боевое упражнение! Всему незанятому персоналу укрыться. Инструкторы – осмотрите рубеж, проверьте чтобы там никого не осталось. Когда укроетесь, просигнальте. Бросок на малое расстояние. А вы, дамочки, спрячьтесь у дна ячейки. Сейчас поймёте почему.

Как только все попрятались, Маноп взял боевую гранату, выдернул чеку и метнул её туда, где уже лежали учебные. Ему пришлось постараться, чтобы попасть так близко. Он присел. Через пару секунд грохнул взрыв, над головами прожужжали осколки, в ячейку накидало земли. Девушки смотрели на него, раскрыв глаза.

— Если вы останетесь стоять после броска – умрёте. Вы должны, повторяю, должны научиться бросать гранаты на безопасное расстояние. Другого пути нет, это вопрос жизни и смерти, в прямом смысле. Если вы не пройдёте это упражнение, то будете отчислены, невзирая на все прочие успехи.