— Куда же мне теперь, а? — выдавил из себя я. — Ведь оправдали меня…
Она долго молчала.
— Уходи, — наконец проговорила она тихо и, едва передвигая непослушными ногами, поплелась вглубь комнаты.
О, лучше бы она меня ударила!
Не помню, как я очутился во дворе. В голове стоял сплошной туман, мысли рассыпались, как сухой горох. Я бежал, не разбирая дороги. Бежал вон из города, в лес. К людям я вернуться не мог.
Очнулся в лесу. Мир казался чужим и холодным, как кусок льда. Было темно и тихо, лунный свет терялся в густых заснеженных кронах гигантских сосен, их стволы сухо трещали и стонали от боли. Мороз стал нестерпимым, я промёрз насквозь, пальцы ног онемели, щёк я уже не чувствовал.
Коченеет тело, костенеют конечности, стынет изнывшаяся душа. Вряд ли я отсюда выберусь. Да и некуда.
Я сел в сугроб и заплакал.