Наивны наши тайны - [8]

— Да? — смутилась Аврора. У нее всегда была отличная память на стихи и плохая на лица. — Но я же не виновата, что все твои дамы на одно лицо. Если бы ты привел мне что-нибудь оригинальное, я бы запомнила, — стала оправдываться она.

Спина племянника выразила крайнее возмущение.

Через сорок минут, удачно миновав пробки, они уже добрались до выезда из города.

— Только не упоминай, пожалуйста, о его книгах, — задумчиво проговорил Б. А. Он видел себя со стороны — пожилого, принципиально настроенного интеллигента. — Стыдно писать такое, хоть и в угоду публике! Эти его вампиры, монстры...

Б. А. преувеличивал — и всего-то однажды в книге Кира Крутого фигурировал вампир, да и то какой-то полувампир — тишайший советский бухгалтер в синих нарукавниках, у которого в поворотные моменты истории краснели глаза и вырастал клык. Б. А. не мог простить ему этого бухгалтера-вампира. Кирилл был такой тонкий мальчик... пока не стал этим... Киром Крутым... О боже, какая пошлость — Крутой!..

— Как изысканно — быть в ссоре с сыном по идейным соображениям! Ты претендуешь на особую тонкость организма, — зевнув, ответила Аврора, — в то время как пресса полна рассказов о настоящих семейных коллизиях. Вот смотри, — Аврора полезла в сумку, вытащила сверток, завернутый в газету «МК», и прочитала: «Человек зарубил топором жену за то, что она родила собаку».

Или вот еще: «Меня не возбудил негр». Представляешь?! Не возбудил!.. Негр! Я понимаю, если бы твой сын родил собаку или сошелся с негром...

— Меня бы тоже не возбудил негр, — серьезно ответил Б. А. — Вспомни, что читали в начале перестройки: Платонова, Замятина... А теперь что — Кира Крутого? Сначала нация решила, что она умная, а потом такие, как Кирилл, решили, что нация глупая — пусть читает псевдоисторические байки... Все эти негры и собаки — дело рук таких, как Кирилл! В общем, как-то я с этим миром не совпадаю... — пожаловался Б. А.

— Фу, какая пошлость! Ссориться с сыном из-за негров и собак, — заявила Аврора. Она совершенно точно знала, что дело совсем не в том, что Кирилл занимался оглуплением нации, но если Б. А. хочется считать именно так...

Б. А. удовлетворенно вздохнул. Хорошо, что у него есть Аврора, единственная, с кем он совпадает. А с Кириллом они разные люди, с разными ценностями, и ни ценности, ни люди не совпадают и не совпадут ни за что!..

Кир Крутой появился около десяти лет назад. Кирилл Ракитин отнесся к своей писательской карьере, как начинающий менеджер относится к предмету своего управления, — старательно и подробно. Он интуитивно использовал теорию принятия решений, мысленно начертив схему: максимально и минимально удачный результат, точка соприкосновения его творческого интереса и интересов публики, где и в чем он может уступить. Кстати, пресловутый бухгалтер-вампир, которого так и не смог простить ему Б. А., тоже был уступкой, до которой он доторговался с публикой, — ничего более неприличного в его книгах уже не было. Он уступил, чтобы потом выиграть.

И он выиграл, добился редчайшего для российских литераторов успеха — материального. Его творчество стало его собственным бизнесом. Кирилл Ракитин зарабатывал деньги, не сравнимые, конечно, с доходами банкиров — соседей по поселку, а может быть, и сравнимые, неизвестно. Ведь считать чужие деньги — это дурной тон. Во всяком случае, его творчество позволило ему приобрести дом в закрытом поселке для банкиров и лиц с неафишируемыми доходами. Оно же позволило Ларисе получить любимую игрушку, светскую жизнь.

Во всей его продуманной до мелочей карьере был только один сбой: максимально удачный результат превзошел все — и его ожидания, и предположения, и мечты.

Над последним романом Кира Крутого с самого начала витало слово «Голливуд», и хотя все держалось в глубокой тайне, слухи о продаже прав просочились даже сквозь таинственность, которой окружил себя Кирилл. Между прочим, каждому известно, сколько стоят проданные в Голливуд права, — миллион долларов.

Синий «фольксваген» осторожно пробирался по ухабистой дороге. По сторонам беспорядочно раскинулся поселок — разноцветные домики перемежались полянками и низким леском. На выезде из поселка, сразу за мостом, перегораживающим небольшую речку, они увидели голосующую девушку. В ногах у нее лежал рюкзак с яркой детской картинкой.

— Ни в коем случае не останавливайся, — велела Аврора, — на дорогу выставляют подсадную утку, а за уткой всегда прячутся бандиты... Я про это читала!

Племянник послушно проехал мимо девушки.

— Ты что, не слышишь, что я говорю?! Остановись немедленно! — тут же скомандовала Аврора. — Нужно взять девочку!

Племянник дал задний ход.

— И имей в виду, я категорически запрещаю тебе подвозить незнакомых людей, — верещала Аврора, открывая девушке дверь. — Садитесь к нам, дружочек. Чем мы можем быть вам полезны?

— Мне в коттеджный поселок «Мой рай», — резким голосом с вызывающим провинциальным говором сказала девушка, пристраивая рюкзак в ногах Авроры.

— Да? Приятное совпадение! Мы направляемся туда же, — отозвался Б. А.

Девушка молчала, и молчание ее было не застенчивым, а почему-то тяжелым.