Наездник - [3]

Собака саркастически тявкнула, но вперёд таки побежала. Правда — совсем недалеко. Всё же из леса исходил чересчур мощный медвежий дух, пугающий даже такое храброе существо. Выходя без карабина я здорово рисковал, но если бы на плече болталось ещё и оружие, то ноги точно не выдержали бы. А тут ещё и такая погода, от которой кости, как мне кажется, вот-вот разлезутся на части.

Ну вот и ограда с поваленными воротами, сквозь которые уже успела прорасти обильная поросль травы. Будки охраны сейчас напоминали нахохлившихся стражей, которые угрюмо уставились на нарушителя и вновь погрузились в спячку. Кстати, внутри каждой имелись работающие телефонные аппараты.

За оградой мокрая почва, украшенная пятнами разномастной травы сменялась добротным бетонным покрытием, ещё хранящем следы от гусеничных траков. Впрочем и здесь время хорошо поработало над утилизацией и кое-где, сквозь серый каменные панцирь умели проклюнуться пока ещё чахлые ростки будущих великанов. Дина тщательно обнюхивала каждый, словно надеялась отыскать весточку от родичей. Ха! Ближайшие её собратья проживали за рекой, в количестве аж трёх штук. Троица лаек: Омега, Луч и Привратник, недолюбливала мою собаку, а она сторонилась их, всвем своим видом утверждая: гусь свинье не товарищ. Ну, или джекрассел — не товарищ лайкам.

По обе стороны пути начали попадаться новёхонькие металлические фермы с мощными светодиодными лампами — дело моих рук. Если бы не они, то выходя в тёмное время суток всякий раз приходилось бы брать фонарь: по ночам тут темно, как у афроамериканца в его афрожопе. А с моими ногами передвижение в абсолютной темноте таило дополнительные риски.

Между двумя абсолютно одинаковыми куполами, которые я, к своему искреннему стыду, именовал сиськами, покоились остатки американского виллиса. Поначалу, обманутый уцелевшей краской, я очень обрадовался, намереваясь восстановить раритет, времён Великой Отечественной, но скоро оказался весьма и весьма разочарован. Во-первых, неизвестные добродетели уже успели снять с аппарата всю начинку. А во-вторых, брошенная на произвол судьбы, машинка успела проржаветь к чёртовой матери.

До места назначения осталось около сотни метров и я решил сделать ещё один привал. Благо дождь окончательно прекратился, а тучи начали разбегаться в разные стороны, открывая быстро темнеющее небо с первыми проблесками звёзд и серпиком луны. Здесь когда-то была курилка или нечто подобное, но от самого навеса остались лишь две стойки с рудиментами наскальной живописи. Лавочка впрочем оставалась живее всех живых и я присел на мокрые доски, удерживая ладонь на странно тёплом ящике.

Из коробки донёсся лёгкий перестук и склонившись к загадочной штуковине я побарабанил пальцами по крышке. Заинтересованная Дина подошла ближе, поднимая свой длинный нос. В следующий миг собака с протяжным воем дёрнула прочь, а я едва не слетел с лавки. Чёртова коробка принялась прыгать и шипеть, так, словно внутри ящика поселился выводок психованных котов!

Чёрт, а может так оно и есть? Как-то Вера упоминала, что Степлеру нужна девочка, если я не желаю его кастрировать. Кастрировать товарища я не собирался, но девочка? Куда потом девать котят? А Дина? Ей что, мальчика? А мне? Сестра временами становилась очень странной. Ну ещё бы, двадцать то лет в эдакой глухомани. Я сам тут всего пять и то временами крыша пытается уехать в неведомые дали.

Сплюнув и посетовав на разгулявшиеся нервишки, я изо всех сил приложил кулаком по крышке коробки. Серебристый металл издал протяжный тонкий звон напоминающий звук гитарной струны. Шипение и стук тут же смолкли, так что дребезжание импровизированной гитары осталось единственным, что нарушало тишину поступающей ночи.

Высунув нос из-за мокрого куста, Дина сделала робкую попытку открыть пасть и я показал ей кулак. Непонятный груз ещё нужно доставить на место, а если он продолжит выделывать подобные фортеля, я точно растянусь на мокром бетоне.

— Пошли, — сказал я приунывшей собаке, — Хоть ты постарайся вести себя прилично, Дама в возрасте, как-никак.

При упоминании возраста, псина подозрительно покосилась на меня, но возражать не стала. Поэтому я неторопливо поднялся, подхватил чёртов ящик и очень медленным марш-броском преодолел последнюю соточку. Когда проходил мимо крайнего столбика лама в нём щёлкнула и погасла, подмигивая каким-то остаточным сиянием. Значит, завтра нужно будет поменять. А заодно проверить состояние вспомогательных дизелей, давненько я в них не ковырялся. И ещё накачать топлива из цистерны, и ещё…

Пришлось едва ли не силой останавливать удлиняющийся список. Планов громадье, составленное с вечера, частенько перечёркивала погода, превращающая ноги в подобие дряблых палок, едва-едва удерживающих тело в вертикальном положении. И тогда я оказывался способен лишь медленно перемещаться из комнаты в комнату, напоминая любимых Димкой зомби.

Вот же чёрт!

Я остановился у самой двери и ткнулся лбом в мокрый камень стены. К сожалению, её холод оказался не в состоянии успокоить жаркое пламя, разом испепелившее всё внутри. Это надо же, столько времени держать себя в руках, а тут, гляди — расслабился. Вот и пожинай плоды, идиот!