Наезд - [17]

В какой-то очередной, немыслимо затянувшийся и измотавший меня вконец уикэнд я убивал время, проводя его в поездках по магазинам и праздном сидении в кофейнях. Впрочем, этим я был занят последние пару недель. Совершенно естественно, что я, посетив огромное количество бутиков, ровным счетом ничего не купил, а крепчайшее эспрессо только еще более испортило мой настрой. Периодически звонили знакомые, в большинстве своем женщины. Главный вопрос дня, как обычно: «Что ты собираешься делать? Сходим куда-нибудь?» К сожалению, у меня не было никакого желания видеть ни одну из них. Может, причина в том, что давно уже хочется, чтобы рядом была любимая, единственная. Тогда уже абсолютно все равно – в клубы ли, в ресторан ли или вовсе зависнуть дома перед TV и смотреть под пиво старое голливудское дерьмо.

В тот момент, когда я уже окончательно решил отключить мобильный и действительно засесть перед видаком, мне позвонил Матусян.

– Ну, здравствуй, – думаю, что у смертельно больных голоса звучали жизнерадостней, чем у меня в тот день.

– Здорово, чего такой убитый?

– Хуй его знает. Настроение – говно. – Как можно было объяснить то, что необъяснимо?

– Может, стоит его исправить? – Вадим был настроен агрессивно и озорно. Немного по-студенчески, отчего мне стало как-то не по себе.

– Боюсь, не получится, как бы хуже не было.

– О, брат, – голос Матусяна приобрел не слышанные мной ранее заботливые нотки, так отец разговаривает с больным ребенком, – ты что-то совсем сдал. Где ты торчишь-то?

– На Маяковке, в Deli'France.

– Я буду минут через двадцать. Дождешься?

– Давай через пятнадцать, – я был уверен, что доктор и через полчаса не приедет. Тогда можно было бы с чистым сердцем уйти, не дождавшись. А можно было бы уйти и сразу после этого разговора. В конце концов, какая разница!

Вместо этого я заказал еще кофе.

– Привет, как дела? – за мой столик подсел старый знакомый – Толя Заяц. Щуплый, в очках, одетый в черное, с чуть выглядывающими из-под тонкой верхней губы лопатами передних зубов, он и впрямь напоминал мультяшного кролика-всезнайку. Толя освободился примерно год назад. Толком про его отсидку ничего не было известно. Вроде бы интеллектуалка, в особо крупных размерах. Последнее время он работал в клубе «Мост» на фэйс-контроле.

– Нормально.

– Пойдешь сегодня куда-нибудь?

– Не уверен. Заебали тусовки.

Толя пил кофе с молоком, курил дешевые голландские сигариллы и болтал без умолку:

– Тусовки прикалывают, когда повод есть. Вот к нам, например, на следующей неделе Morcheeba приезжает. Соберется куча народа. Все персонажи, телки. Хочешь пригласительный?

– Давай, я, правда, trip-hop не очень…

– Да какой они тебе trip-hop?! Обыкновенная поп-музыка, ну в рамках этого самого trip'a.

Заяц начинал действовать мне на нервы. Век бы не слушал его рассуждения. Я собрался с силами и заставил себя улыбнуться. Немного натянуто, но он, похоже, не заметил. Только хитро улыбнулся в ответ и заказал еще кофе.

Вадим поспел очень вовремя, как раз в тот момент, когда я уже собирался молочник Зайцу в рот засунуть, чтобы хоть на время приостановить эту красноречивую проблевку.

– Ничего себе, почти не опоздал, – я встал и слегка приобнял школьного товарища. Ох уж эти дружеские ритуалы!

– Ну, так я никогда не опаздываю в отличие от некоторых, – Вадим приветственно помахал официантке. – Чего будем делать-то?

Ответить я не успел. Кто-то тронул меня за плечо, чем спровоцировал необъяснимую волну тошноты, неведомым образом скакнувшую из желудка к самим кончикам пальцев. С гримасой отвращения я повернул голову и увидел Казака. На нем были широкие серые штаны и какой-то ужасный, пидарского вида, синий свитер.

– Чего это ты так вырядился? – удивился я, старательно беря себя в руки и заменяя гримасу теплой улыбкой.

– Хуево, да? – Коля тоже пытался улыбаться, у него получалось еще хуже, чем у меня.

– Не то чтобы, – я медлил, раздумывая, как бы повежливее выразить свое отношение к его костюму, – просто очень уж по-молодежному. Как если бы ты был молодым гопником, жил бы в Люберцах и в один прекрасный день вдруг решил стать модным, почитал какой-нибудь журнал типа «Неон» или «Молоток» и оделся под стать героям номера.

– Я знал, что хуево, – Казак, также как Вадим, знаками, подозвал официантку, – но ты же в курсе, у меня со вкусом полный пиздец. Никого не было рядом, чтобы подсказать мне. Потом…

Он прервался, заказал кофе, минеральную воду без газа и, после минутного раздумья, бокал красного вина.

– И что потом?

– Потом моя безумная Алевтина прислала посылку из Франции, там были эти шмотки. Не выкидывать же.

Алевтина Викторовна – его мама. Дело в том, что она и вправду шизофреничка. Настоящая, со справкой из дурдома. Эмигрировав из России уже очень давно, она испытывает прямо-таки болезненную страсть к своему сыну, оставшемуся на Отчизне. И мне кажется, это нечто большее, нежели просто материнская привязанность.

Я улыбнулся Коле еще раз и понимающе кивнул. Меня так и подмывало сказать, что я бы это неименное дерьмо точно выкинул.

Сдержавшись, посмотрел на Зайца:

– Ну, давай пригласительный.

– Они еще не напечатаны, не волнуйся, я отложу. У меня мелочи нет, одни пятихатки, вы не заплатите за кофе? – не дожидаясь ответа, тот пулей выскочил из-за стола.