Наезд на актеров - [34]

Подполковник сморщился и поинтересовался:

- С чего это они ее зацепят? Они там по Абхазии до сих пор не могут разобраться. Да мало ли они в последнее время на Кавказе проспали?! И чтоб какие-то тачки вычислили?!

Кострецов озабоченно произнес:

- А мне что делать? Дух после убийства ушел в тину, улик никаких, заливал он. - Мне без такой помощи его не прихватить. И ниточка по шайке Феди Трубы оборвалась с его кончиной. А театральные шумят, у них вся московская пресса подвязана, и телевизионщики тоже. Понесут нас с газет и экранов. - Что ж ты, великий опер, в тупик стал? - ехидно осведомился Миронов. - Бывает, уныло ответил Кострецов. - Много всегда на себя, Сергей, берешь, - сказал подполковник, смягченный покорным видом капитана. - А без помощи опытных людей не обойтись.

Он имел в виду больше, конечно, не ФСБ, а себя.

- Ваша правда, - самоотверженно шел Миронову навстречу Кость. - Не хочу, чтобы убийца Дух на чужих машинах по воле разъезжал.

- Ладно, - кивнул подполковник, - доложу наверх. Пусть там решают.

Вышел от него Кострецов с легким сердцем: его заявки вполне должно было хватить на начало совместной с ФСБ разработки аэродрома у Чкаловской. Капитан с чувством резюмировал про себя: "Хороший портной неделю шьет, а в час все справляет".

***

Отлично работала у Маэстро своя "ФСБ". Его люди на Чкаловской немедленно доложили ему, что тут кто-то всерьез заинтересовался документацией на готовящуюся к переброске автопартию Духа.

Агенты Маэстро не могли установить, что действовала всамделишная ФСБ, но пахану было достаточно и этой наколки, чтобы заняться подготовкой быстрого и высококвалифицированного устранения Грини, как только он попробует провернуть свой первый и последний воздушный автомост на Грузию.

У Маэстро был личный киллер, фанатично преданный пахану. Этого молодого человека звали Вадим, но выглядел он таким беспомощным, едва ли не подростком, что все, кроме Маэстро, небрежно кликали его Вадик. Никто и подумать не мог, что у Вадика руки по локоть в крови.

Маэстро набрал по сотовику только ему известный номер Вадика и отечески спросил:

- Как жизнь, сынок?

- Добрый день, - отозвался Вадик своим тонким, слабым голосом. - А вы как поживаете?

- Все своим ходом. Есть для тебя серьезная операция.

- Очень благодарен.

- Внимательно слушай. Объектом будет довольно авторитетный братан, бригадир команды автоугонщиков. Зовут Гриня Дух. Почему Дух? Закаленный парень. Бывший спортсмен-гонщик, на войне в Афгане армейским водилой под пулями "духов" был. Имеет несколько ходок на зону. Характером крутоват, недавно на деле одного шоферюгу уложил броском десантного ножа - точно засадил между лопаток.

Вадик осведомился:

- Простите, что перебиваю. Дух отлично владеет ножом?

- Не думаю, сынок, что он на все сто пудов пером может шустрить, хотя кое-чему в Афгане, конечно, научился. Это была его первая и случайная мочиловка. Гриня по натуре не мокрушник. Его главный азарт - тачки. Влюблен в них. Тачка для него, что баба со всеми прибамбасами: буфера, передок, корма.

- Вы так поэтично рассказываете...

- Ты ж знаешь, что я и поэт. Так вот, Гриня крутой по-бакланьи, по-хулигански. Может "духово" стыкнуться, драться до упаду, но профессионализма в этом нет. Ну, стреляет еще, наверное, неплохо. Опасен по завалу он в другом.

Маэстро закурил, помолчал.

- Да-да, я внимательно вас слушаю, - пискляво подал голос Вадик.

- Гриня, понимаешь ли, человек с большим воображением, выдумкой и интуицией. Последнее его дело: угнал средь бела дня от самого офиса "Лукойла" "роллс" ручной сборки, это его шоферюгу он положил. Придумал же, Дух духовой. Одел своих ребят в майки "Гринписа", те к офису подвалили, замитинговали, накрыли транспарантами тачки на парковке вместе с нужным "роллсом". Гриня под их прикрытием с водилой разобрался и без всяких помех лайбу увел.

- Талантливый человек, - с уважением произнес Вадик.

- Вот именно! Так что при разработке Духа это резко учти. Способен на неожиданности, виртуозен в просчете ситуаций, вариантов, нюх собачий. Вернее, лошадиный. Гриня на конокрада смахивает. Подружишься с ним на хате у Вахтанга. Давно там был?

- Да захожу, - со смущением, совсем тихо проговорил Вадик.

Маэстро рассмеялся.

- Знаю, что неровно к Соньке дышишь.

Он упомянул напарницу Вахтанга по организации вакханалий, тридцатипятилетнюю Соню.

- Это все знают, - виновато сказал Вадик.

- Проехали, Вадя. Значит, сынок, скорешишься с Духом у Вахтанга на днях. Гриня туда за бабками придет и в представлении голожопых бабочек поучаствует. До завала его будет у тебя некоторое время. Какие вопросы?

- Такую фигуру, как Дух, убирать, видимо, надо бесследно?

- Обязательно! Это ж деловой. За Гриней - его московская бригада. Гриню и на Кавказе пиковая братва знает как облупленного. Надо дело сделать тоньше комариного хера. Сховать его останки ты не хуже царских сховаешь. А вот высокий театр в этом деле обеспечь, чтобы клиент не трекнулся, не унюхал беды.

- Вы все-таки больше артист, чем поэт, - сказал Вадик. - Мастер сцены. Я вас очень хорошо понимаю.

- На то и рассчитываю, сынок. С моей стороны прокола не будет. Но и ты, Вадя, - артист. Так что не должен подвести. Мало, что ли, мы с тобой таких спектаклей ставили?