Наемники фюрера - [12]
.[23]
Оставить город 16 октября 1941 года Приморской армии пришлось не под натиском румын, а из—за прорыва немцев в Крым. Армии предстояло защищать Севастополь. Эвакуацию удалось осуществить с минимальными потерями.
Нарком ВМФ Кузнецов Николай Герасимович в мемуарах объяснял этот успех так:
«Войска отошли настолько скрытно, что когда последний эшелон уже вышел из порта, румыны все еще боялись двинуться к городу».[24]
Увы, в похожей ситуации избежать тяжелейших потерь при эвакуации из осажденного немцами Таллина не удалось. Здесь был совсем другой противник…
В дальнейших сражениях войны на участках, занятых румынскими войсками, советские войска могли рассчитывать на успех даже в неудачных в целом операциях.
«Наступление войск Крымского фронта началось только 27 февраля… Немецкие дивизии сумели отбить атаки противника, но 18–я румынская дивизия не устояла».[25]
Такие или похожие эпизоды постоянно фигурируют в трудах военных историков.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ
В России прекрасно знали, что собой представляет румынская армия и как союзник, и как противник. Первое знакомство состоялось в 1877–1878 годах, во время войны за освобождение Болгарии. Румынские офицеры до глубины души потрясли своих тогдашних российских союзников тем, что употребляли пудру и носили корсеты. Мысль, что офицер может выглядеть подобно барышне на выданье, не укладывалась в сознании скобелевских ветеранов.
Летом 1940 года, когда Красная Армия двинулась присоединять к СССР Бессарабию и Северную Буковину, советские командиры смогли по достоинству оценить румынское воинство. Маршал артиллерии Николай Воронов, участвовавший в этом походе, вспоминал:
«На следующий день на одном из перекрестков я встретил легковую автомашину с двумя румынскими офицерами и переводчиком. Они подошли ко мне и высказали упрек: наши войска движутся слишком быстро. Впервые в жизни мне встретились королевские офицеры—щеголи с подведенными бровями и ресницами, напудренными и подкрашенными лицами, а у одного из них была даже черная мушка на щеке. Персонажи из оперетты, да и только!».
Военные способности офицеров с подведенными бровями были столь же опереточными:
«Начальник артиллерии группы войск на этом направлении генерал Н.В. Гавриленко и другие артиллеристы старались убедить меня в наличии большого количества долговременных огневых точек на оборонительных рубежах Румынии. Товарищи настолько верили в это, что я с трудом мог удержаться от смеха. Вот к чему может привести плохое знание экономических возможностей противника. Экономика королевской Румынии никогда не осилила бы сложное и дорогостоящее оборонное строительство, о котором говорили мне товарищи. Я показал несколько мест на границе, где рядами стояли убогие деревянные надолбы. Доты и дзоты не могли, конечно, сочетаться с распиленными, не очень толстыми бревнами, небрежно воткнутыми около дороги. Мои доводы, кажется, убедили артиллерийских начальников, они стали реальнее смотреть на оборонительные сооружения румын».[26]
В ноябре 1942 года знание оборонительных способностей румын очень пригодилось советским полководцам под Сталинградом…
КОБЫЛА МАДЕМУАЗЕЛЬ И КАПИТАН ПОПЕСКУ
Конечно, немцы не могли не заметить боевой ценности своих союзников. Скажем, в Сталинградской катастрофе они часто винили именно румын. При штурме Сталинграда роли в гитлеровском лагере распределились следующим образом: немецкая 6–я армия воюет в городе, румынские 3–я и 4–я армии прикрывают фланги в степях.
На немцев румынские офицеры производили не менее сильное впечатление, чем на русских. Вот как командир немецкого саперного батальона Гельмут Вельц вспоминал о «сталинградских» румынах: «На следующее утро передо мной стоят два джентльмена в высоких зимних румынских шапках. Это командиры двух подчиненных мне румынских рот. Их окутывает целое облако одеколона. Несмотря на усы, выглядят они довольно бабисто. Черты их загорелых лиц с пухлыми бритыми щеками расплывчаты. Мундиры аккуратненькие и напоминают не то о зимнем спорте, не то о файв—о—клоке или Пикадилли: покрой безупречен, сидят как влитые, сразу видно, что шили их модные бухарестские портные. Поверх мундиров овчинные шубы.
Через несколько минут спускаемся по склону обрыва и вот уже стоим среди румын. Кругом как тени шныряют исхудалые солдаты — обессиленные, усталые, небритые, заросшие грязью. Мундиры изношенные, шинели тоже. Повязки на головах, ногах и руках встречаются нам на каждом шагу — лицо доктора выражает отчаяние. Повсюду, несмотря на явную физическую слабость, работают, строят жилые блиндажи, звенят пилы, взлетают топоры. Другие рубят дрова: их потребуется много, чтобы нагреть выкопанные в промерзшей земле ямы и растопить лед на стенах. Сворачиваем за угол, и я останавливаюсь как вкопанный. Глазам своим не верю: передо мной тщательно встроенная, защищенная с боков от ветра дощатыми стенами дымящаяся полевая кухня, а наверху, закатав рукава по локоть, восседает сам капитан Попеску и в поте лица своего скалкой помешивает суп. От элегантности, поразившей меня утром, нет и следа. Только щекастое лицо осталось прежним — впрочем, это и неудивительно, когда можешь залезать в солдатские котелки. Попеску так увлекся поварской деятельностью, что замечает нас, только когда мы подходим вплотную к котлу. Он спрыгивает на снег, вытирает руки о рабочие брюки и объясняет свое странное поведение:
Какие мифы постсоветские пропагандисты сочинили о той войне? Сколько получали воины Красной армии за уничтоженную вражескую технику и что они могли купить на эти деньги? Замерзающим в лютую стужу зимой 1941–1942 годов под Москвой немецким солдатам интенданты вместо теплой одежды, спирта и валенок «заботливо» подвозили вагоны с французским красным вином, по дороге превращавшимся в глыбы льда. Умирающим от голода в Сталинграде солдатам Паулюса транспортные «Юнкерсы» доставляли старые газеты, иностранные ордена, майоран и другие столь же «необходимые грузы».
Штрафбаты и судьбы их бойцов стали модной темой. Про них снимают сериалы и пишут книги. Вокруг любого значимого исторического события неизбежно появляются мифы и домыслы, которые подчас искажают суть явления. Так происходит и с историей штрафных подразделений. Насколько правдивы все современные фильмы и книги, посвященные этой теме? Действительно ли в Советском Союзе тема штрафбатов была под запретом? Рассказывают ли нам правду? Разоблачению постсоветских мифов о штрафниках посвящена новая работа Кустова.
Эта книга о мифах и ключевых, но малоизвестных и изученных моментах Революции 1917 года и Гражданской войны написана автором бестселлера «Цена Победы в рублях» Максимом Кустовым, чья дотошность и невероятное везение в нахождении неизвестных, шокирующих и переворачивающих все представление об истории фактах стала притчей во языцех.
Новая книга Максима Кустова показывает, как всегда неожиданно, жизнь вермахта с «непарадной» стороны, которая практически неизвестна отечественному читателю. Прочитав ее, можно узнать о том, как немецкие власти своих солдат официально приравняли к нищим, нуждающимся в подаянии, почему немецкие офицеры стреляли в портрет Гитлера и кто предлагал высадить под Берлином десант из плененных в Сталинграде немецких солдат.Как в Третьем рейхе можно было «закосить по дурака», чтобы не отправили на фронт? Каковы были правила расстрела приговоренных к смертной казни солдат? Чем в немецкой армии обычно давали взятки? Как действовали вредители в немецком тылу? И еще очень многое, позволяющее понять незнакомые доселе аспекты существования вермахта и причины его поражения во Второй мировой войне.
Почему в Египте начала 70-х годов по обочинам дорог валялись пустые пачки «Беломора»? Почему ангольцы искренне считали, что Куба гораздо больше Советского Союза? Почему у афганцев повышенным спросом пользовались советские военные шапки-ушанки, а мусор являлся предметом серьезного бизнеса? Как материально обеспечивались советские военные и гражданские специалисты в «горячих точках» — от Египта и Афганистана до Анголы? Как они жили вне военных операций, как решали бытовые и финансовые проблемы? Об этом практически ничего не знают те, кто там не был, то есть подавляющее большинство наших соотечественников.
В России давным-давно утвердилось традиционное представление о железном немецком порядке, о том, что немец «не ворует». Распространяется это представления и на годы Великой Отечественной – у немцев, якобы, во всем был порядок. Один из героев романа Виктора Астафьева «Прокляты и убиты», например, размышляет: «И ведь не обкрадут, не объедят свово брата немца – у их с этим делом строго – чуть че и под суд».Вот только по воспоминаниям самих немцев, суда у них боялись далеко не все. Крали их околоштабные и интендантские «герои» так, что их размаху и беззастенчивости могли бы позавидовать коллеги из других армий.Особенно характерно то, как рушился хваленый «немецкий порядок» в критических ситуациях, например, в Сталинграде.
Отечественная война 1812 года – одна из самых славных страниц в истории Донского казачества. Вклад казаков в победу над Наполеоном трудно переоценить. По признанию М.И. Кутузова, их подвиги «были главнейшею причиною к истреблению неприятеля». Казачьи полки отличились в первых же арьергардных боях, прикрывая отступление русской армии. Фланговый рейд атамана Платова помешал Бонапарту ввести в бой гвардию, что в конечном счете предопределило исход Бородинского сражения. Летучие казачьи отряды наводили ужас на французов во время их бегства из Москвы.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.