Наедине - [104]
— Нет, послушай меня, — отстранившись, я наугад веду пальцем к краю своей щеки. — Это не просто шрам, Миш. Это метка, — он непонимающе хмурится. — Тот… человек оставил мне ее, как напоминание о себе. На случай, если я когда-либо о нем, — вздрагиваю невольно, — забуду. Он будто бы предвидел, что в скором будущем все так и будет, поэтому заранее обо всем позаботился. Это как свидетельство того, что я… принадлежу ему?
Мишке не нравятся мои слова. Откровенно говоря, мне тоже они не нравятся, но я должна была сказать ему все, как есть, хотя бы ради облегчения собственной совести.
— Хочешь сказать, мне стоит взяться за топор, чтобы переплюнуть этого парня? — его потемневшие глаза швыряют в меня самые настоящие молнии, которые, достигнув цели, пробуждают где-то глубоко внутри разрушительной силы хаос. Приоткрываю губы, но ответить не успеваю.
— Я и пальцем тебя не трону, — бесцветным тоном добавляет Миха, отталкиваясь от стены, к которой я все еще тесно прижата спиной. — Даже когда ты придешь в себя и решишь, что погорячилась с выбором, — он усмехается.
— Что? — я понемногу осмысливаю им сказанное, силясь понять, о каком выборе он мне говорит и с какой стати вообще все это взял, ведь еще совсем недавно в его словах не было и намека на что-то подобное. Все было почти… нормальным. Если я, конечно, могу об этом говорить. Так в какую из образовавшихся брешей просачивается эта долбаная реальность на сей раз?
— Ты слышала.
— Нет, подожди, — торопливо шагаю за ним следом, мы снова оказываемся лицом к лицу. — С чего ты взял, что я передумаю? Я… опять веду себя как-то неправильно? Странно?
— С тобой все неправильно, — ухмыляется он, — но именно это меня так в тебе притягивает.
Обхватываю ладонью его щеку:
— А у меня с тобой все происходит с точностью до наоборот. Когда ты рядом, все правильно. Ты заставляешь меня чувствовать, а это именно то, чего мне так не хватало. Так что… даже если тебе кажется, будто я не способна отвечать за саму себя, просто помни, что другого выбора не будет.
Он молчит совсем недолго, сосредоточенно изучая глазами мое до отвратительного бледное, изувеченное лицо, но прежде чем я вновь слышу его голос, все в моей голове успевает перевернуться не один раз, сменив целый хоровод разрозненных мыслей.
— Мне больше не хочется с тобой шутить, — наконец, заговаривает он, устало потерев подбородок тыльной стороной ладони. — Все, что так или иначе касается тебя, для меня как-то автоматически становится слишком серьезным, Фим. Вряд ли это то, чего бы тебе хотелось, поэтому я предлагаю притормозить, пока еще есть такая возможность. Ничего не изменится; мы просто сделаем вид, что все по-прежнему идет хорошо, и будем жить мгновениями, не растрачиваясь на бесполезные слова, за которые потом придется отвечать. Я не знаю, сколько у нас остается времени, поэтому так будет проще.
Он вновь широко улыбается, становясь похожим на того оптимистичного симпатягу, с которым я невольно свела знакомство в его первое посещение Клуба почитателей тлена. Непонимающе хлопаю глазами, но ничего не могу возразить. А он тем временем вновь придвигается ближе, осторожно убирает мои волосы на один бок, открывая шею своему взору, пробегается по ней пальцами, забираясь под край воротника, и резко убирает ладонь.
— Думаю, тебе следует знать, что мое благородство вовсе не безграничное явление, — говорит внезапно, меняя недавнюю тему. — Так что на диван я сегодня не пойду.
— Значит, туда отправляюсь я? — уточняю, все еще размышляя над тем, что он мне сказал.
— Даже не думай. Ты отправляешься туда же, куда и вчера. Прямиком в мою постель, вместе со мной, — губами ласкает мою шею, поигрывая язычком «змейки» на моей кофте, слегка оттягивая его вниз, но не расстегивая. — Будем жить мгновениями, — и когда я уже сама тянусь к молнии, торопясь сбросить с себя лишнюю ткань, он перехватывает мою руку, оставляет легкий поцелуй на ладони и, развернувшись, скрывается за дверью ванной комнаты. Теперь приходит моя очередь в ожидании замереть с этой стороны.
Проснувшись, я сразу понимаю, что нахожусь в чужой квартире совершенно одна. Вторая половинка широкой кровати давным-давно опустела, а тот, кто находился на ней еще несколько часов назад, теперь активно передвигается по зданию спортивного клуба в моей любимой белой форме. Закрываю глаза и перекатываюсь на его половину, подмяв щекой подушку, все еще сохранившую его невероятно притягательный запах. Слабая иллюзия, но можно хотя бы представить, что Мишка все еще здесь, со мной. В этот момент где-то совсем рядом раздается посторонний скрежещущий звук, и я ничего еще не успеваю сообразить, молниеносно подскакиваю на постели, чувствуя, как мое тело цепенеет от резкого приступа страха. Неимоверных усилий мне стоит разжать стискивающие подушку ладони и сползти с постели. Звук повторяется, но теперь к нему примешивается щелчок выключателя, после слышится шорох стаскиваемой верхней одежды, определяемой на крючок, и я несколько перевожу дыхание. Осторожно, на носочках, без единого шума приближаюсь к двери спальни. Выглядываю в коридор и вижу край щупленькой девичьей фигурки, в которой сразу же узнаю Мишкину сестрицу.
