Надрывы - [19]

Император тронул посеребренный шнур, и через несколько мгновений в зал ввели маленькую принцессу. Прелестное голубое платье, украшенное серебрянными нитями, подчеркивало свежесть, а пышную прическу венчала маленькая серебрянная корона. Две фрейлены тотчас же удалились по знаку императора, оставив их втроем в просторном зале.

Рэконал никогда не имел дела с детьми, тем более с принцессой. Он неловко присел на корточки и протянул навстечу ей руки:

— Подойдите, принцесса, я хочу вам помочь.

— Кто это? — слегка недоуменно и капризно спросила Кина у отца.

— Подойдите, Кина, он лучший маг в империи, — кивнул император.

Она медленно подошла и взяла Рэконала за руки.

— А теперь смотри мне в глаза и постарайся не моргать, — попросил маг, но через несколько бесполезных минут раскаялся, что упомянул о необходимости не моргать. Он понял, что принцесса не терпит каких-то запретов и сейчас, может даже не обращая на это особого внимания, моргала особенно часто чисто подсознательно.

Маг вздохнул, покачав головой, и сказал:

— Я прошу вас, принцесса, не моргать, а то ничего не выйдет.

Кина надула губки, но постаралась моргать как можно меньше. Маг довольно улыбнулся и вновь сосредоточился на глазах принцессы, нежно-зеленых, как и у матери.

После двадцати минут безмолвного напряженного созерцания принцесса, не выдержав, топнула ножкой и сказала, что больше так не может. Император кивнул, дернул эа шнур и вскоре остался наедине с Рэконалом.

— Ну что? — спросил император таким тоном, словно ему был совершенно безразличен ответ.

— Это ужасно, — маг хмуро покачал головой. — Там такое нагромождение, что я с трудом разобрался…

— Что-нибудь есть?

— Значит так, я не буду вдаваться в подробности, но нить судьбы принцессы связана с нитью судьбы какого-то человека. Я не успел уточнить ни его внешность, ни какие-либо данные, но вот оборвать, изолировать связь я попробывал.

— И что?

— Если все будет удачно, то кошмары не повторятся, но это зависит не столько от меня, сколько от провидения.

— Что ты имеешь в виду? — император насторожился.

— Нити судеб слабо поддаются любому влиянию, они очень инертны. Так что все возможно…

— А тот человек?..

— Я не успел проследить его образ, принцесса устала. Если кошмар не повторится, то все хорошо. Но если это все же случится, то необходимо будет еще раз встретиться с принцессой.

— Хорошо! — император коротко кивнул. — Я благодарю тебя, Рэконал.

— Все для вашей светлости, — поклонился маг и неспеша покинул залу.

Император походил немного, прислушиваясь к гулким шагам. Он устало закрывал глаза и скрещивал на груди руки. Он садился на трон, потом вставал и подходил к окну, не находя себе места. Он с неестественной для императора грустью смотрел на свою столицу через окно дворца, но тут же брал себя в руки и вновь ходил туда-сюда совершенно безцельно.

Император откровенно скучал…

***

За три часа перед заходом солнца во Дворце Заката стал собираться Совет. Двенадцать Зо-г-аров, наиболее мудрых и влиятельных во главе с самим Верховным собрались за огромным шестиугольным столом для обсуждения важнейших вопросов государственного управления.

Почтенные старцы и гордые рыцари собирались вместе. Опыт и расчетливость сочетались с решительностью и наглостью, вялые сомнения с безапеляционной действиенностью, приязнь с ненавистью, иногда плохо скрываемой вежливыми, притворно сглаженными фразами. Все было на Совете Двенадцати: и ложь, и обман, и правда, и интриги (где же без этого), и компетентность, и бездарность — словом, все. Не было только одного — глобальности. Когда-то на Совете решались судьбы тысяч и тысяч вассалов великого государства Зо-р-Ахиан, раскинувшегося на все Вечные, Рабарские и Рудные горы, когда-то в ожидании решений трепетали, затаив дыхание, горные гномы, люди и даже эльфы. Даже высшие эльфы, которых оставалось уже совсем немного тогда, зависели от решения Совета. А теперь… Теперь лишь восточная часть Вечных гор — вот и все владения Зо-г-аров. Ввиду малочисленности их армия была не в состоянии удерживать большие территории. Завоевать — да! Никто, ни один род войск ни в какой армии мира не может сравниться с Зо-г-арами. Закованные в атрилл рыцари практически неуязвимы. Лишь редкие, особо удачные клинки и доспехи гномов могут посоперничать с атрилловыми. В физической силе горным троллям нет равных, а в открытом бою один пеший зо-г-ар со своим любимым двуручным мечом без особого труда разберется с шестью-семью латниками имперской армии. Но десять тысяч… Этого слишком мало для охраны границ даже небольшого государства. Лишь неприступные горы, в которых испокон веков жили тролли, спасают Зо-р-Ахиан от порабощения.

Да, Совет уже не тот… Но не сегодня. Над столом возвышалась девятифутовая фигура Верховного. Небольшая, чуть сплюснутая сверху голова с маленькими остроконечными ушами, плотно прилегающими к ней, покоилась на внушительной шее. Мясистый нос по людским меркам был непропорционально огромен и уродлив, а землисто-серая кожа — какая-то грубая и шершавая на ощупь. Тонкогубый рот расплылся в холодной презрительной усмешке, обнажая мелкие желтые клыки. Темно-вишневая ряса, которую он одевал только на Совет, была подпоясана простым ремнем из человеческой кожи с атрилловой пряжкой в виде реголда. Реголд и атрилл — два символа могущества Зо-г-аров. Непобедимая птица — владычица воздуха, и непробиваемый металл — мечта оружейника. Конечно, на реголдов находился дракон или феникс, а на атрилловые доспехи — клинок из эурита, но это были настолько редкие в Ренаре явления, что не могли сломить господство птиц и металла. Верховный стоял, неторопливо осматривая собравшихся. Он знал, чем закончится Совет, и это знание основывалось не на пустом месте.