Надежды большого города - [11]

— Я собираюсь поступить в университет, па, — сказал Дэнни, когда закончил седьмой класс и принес домой табель с отличными оценками. — Мистер Бертон сказал, что у меня получится.

— Конечно, получится, — согласилась Мэри. — Ты такой же способный, как те, кто поступает.

— Университет стоит дорого, — сказал Кристи, — больше, чем мы можем когда-либо заработать. Кроме того, ты теперь знаешь достаточно и можешь принять мое дело. Если завтра я умру…

— Перестань, па, — ответил Дэнни, — ты же знаешь, что не умрешь.

И Кристи кивнул, гордый тем, что у него такой смелый сын, который принимает их образ жизни. Но он видел, как в глазах Дэнни промелькнула тень.

Может быть, Дэнни думал о том оползне, который чуть не утащил Кристи за месяц до того, во время вырубки леса. Стремительный поток воды и грязи подхватил его и швырнул на груду валунов и бревен. Дэнни вытащил его.

Какой ребенок не захочет избежать такой жизни? Кристи вспомнил о том, что случилось с его отцом в непогоду. Ураганы и бури бывали часто, однажды его отцу сломало ногу упавшим деревом. Какой подросток не мечтал бы поехать учиться? Не был ли он, Кристи, просто вредоносным скрягой, раз не поощрял стремления такого умного мальчика, как Дэнни?

Он вспомнил лицо сына в двери школьного кабинета. Мальчик все слышал — похвалу миссис Харвуд, ответ Кристи — и видел, как уговоры учительницы превратились в мольбу. Но они никогда это не обсуждали.

Кристи знал, что университет навсегда заберет Дэнни с фермы. Не только на четыре года учебы, а насовсем. Дэнни понравится то, что может предложить ему мир помимо каменистого побережья, зеленых холмов и заросших елями просторов. Галифакс, Фредериктон, другие канадские города поманят, и он поддастся. Кристи и предположить не мог, что этим городом станет Нью-Йорк.

В первый вечер, проведенный здесь в нынешнем году — два дня назад, — Кристи сел на метро и поехал в парк Бэттери. Он выбрал это место только потому, что на карте Нижнего Манхэттена это было самое большое зеленое пятно, и еще потому, что рядом был Бруклинский мост — с открытки Дэнни.

В ожидании поезда Кристи ходил взад и вперед по холодной платформе, вглядываясь в темноту. Мог ли Дэнни прятаться в туннеле метро? Но когда с грохотом подъехал поезд, Кристи понял, что не мог — не из-за опасной темноты, а потому, что Дэнни необходимо было быть на воздухе, где он мог ощущать запах снега и смотреть, какие звезды видны в городском, слишком ярком освещенном небе.

Кристи вышел из метро на границе Манхэттена. Терминал парома, курсирующего до острова Стетен, был прямо перед ним, соленый морской воздух овевал его лицо. В Нью-Йоркской гавани было темно, промозгло, завывал зимний ветер с Атлантики. Освещенные огнями паромы бороздили темные воды залива. Прямо на берегу возвышалась статуя Свободы, высоко подняв свой факел, будто хотела осветить путь его сыну. Оказавшись так близко к морю, Кристи почувствовал себя почти как дома; наверное, так же чувствовал себя и Дэнни. Кристи начал поиски с воодушевлением и надеждой.

Парк Бэттери был почти пуст. Немногие прохожие, которых он встретил, шли, низко опустив головы, пытаясь защититься от ветра. У Кристи заболели щеки, пока он искал кого-нибудь на скамейках, расположенных на подветренной стороне Замка Клинтон. Но там никого не было. Он обошел кругом церковь Святой Троицы. Ее готический шпиль казался черным на фоне галогенового освещения. На ступеньках сидел старик, закутанный в одеяла.

— Добрый вечер, — сказал ему Кристи.

— Добрый, — ответил старик.

— Я кое-кого ищу, — сказал Кристи, вынимая из кармана фотографию сына. — Своего сына, Дэниеля Бирна. Ему только что исполнилось семнадцать, рост примерно шесть футов два дюйма. Вы его не видели?

— Высокий? — спросил мужчина.

— Да. Так вы его не видели?

— Нет.

— Пожалуйста, посмотрите повнимательнее…

Но мужчина натянул одеяла на голову, как медведь, который прячется в берлогу, и больше не желал говорить. Кристи отправился дальше.

Он прошел по Уолл-стрит, по Южной улице и порту с его модными магазинами, ресторанами, причалами, где были пришвартованы старые корабли, прямо как в Лунен-берге, — используют прошлое, чтобы вытягивать деньги из туристов, подумал Кристи. Он заторопился, потому что люди, шедшие ему навстречу, были хорошо одеты, явно сыты, прямо из дорогих ресторанов или с предпраздничных вечеринок, проходивших на ярко освещенных лодках.

Когда, двигаясь по Фултон-стрит, он дошел до пирса № 17 и увидел прилавки, на которых сверкали рыбные весы, то понял, что наткнулся на знаменитый рыбный рынок. Это было как раз перед полуночью, так что торговля не шла. Треска, морская камбала, палтус и хек искрились в ящиках.

Вдруг ниже по улице Кристи заметил горящий в мусорном баке огонь и побежал. Рип Коллинз рассказывал ему, что бездомные разводят костры под мостами, чтобы не замерзнуть. Тени, отбрасываемые людьми, собравшимися вокруг огня, плясали на массивных опорах. Подойдя ближе, он увидел всякий сброд, и при мысли о том, что Дэнни может оказаться среди них, у него защемило сердце.

Он подошел еще ближе и рассмотрел пятерых людей, двое из которых были ненамного старше Дэнни. Они взглянули на него. У них был дикий, настороженный взгляд, как у волков, что охотились на его холмах, вечно голодные; в свете огня их глаза сверкали металлическим блеском. Кристи достал из кармана фотографию Дэнни. Он показал ее, но не хотел, чтобы кто-то из них до нее дотрагивался.