Надежда - [79]

– Я теперь их хозяин, а не твой сопляк Юра. Может, мне передумать и оставить тебя для своих забав?

– Нет уж, лучше в Турцию! – произнесла я сквозь зубы и отвернулась.

– Оденьте ее и сделайте все, что надо, – сказал Наумов и ушел.

Мне дали одежду, я натянула ее на мокрое тело, и тут же мне опять заклеили скотчем рот и стянули руки. И опять игла вошла в вену на руке. Перед тем как отключиться, я подумала, что надо запомнить название теплохода и время его отплытия. Я вспомнила слова мамы о том, что надо жить надеждой до последнего. И я надеялась, что как-нибудь мне удастся сообщить Юре о том, что меня собираются переправить на теплоходе, и он спасет меня.

Это был не сон

Я лежала на матраце в подвале, в полной темноте, совершенно одна, прислушиваясь к каждому звуку наверху. Порой мне казалось, что дверь вот-вот откроется, и я увижу его, своего любимого Юру. Но время неумолимо бежало вперед, а его все не было. Не знаю, на что я надеялась теперь, когда до отправки теплохода остались считанные часы, но я почему-то была уверена, что меня спасут, хотя и понимала, что у меня очень мало шансов выбраться отсюда. Я безутешно беззвучно плакала, думая о маме. Меня больше беспокоила не моя дальнейшая судьба, а что теперь будет с мамой. Мне было горько осознавать, что она столько для меня сделала, а я не оправдала ее надежд. Я была дурой с большим самомнением, раз так легко попалась в ловушку. Мне не хотелось думать о том, что Юра так никогда и не узнает, что со мной случилось. Пройдет время, его боль утихнет, он встретит другую девушку, и она займет в его жизни мое место.

«Почему он не обыщет все фотоателье в этом районе? – думала я. – Сколько их здесь? Пусть десять, двадцать, но не более. Почему же он до сих пор не нашел меня?»

И тут мне пришла в голову мысль, которая мне показалась удачной. «Когда громилы придут меня кормить, надо попытаться уговорить их позвонить Юре, – подумала я. – Пообещаю им за это большие деньги. Неважно, сколько, – столько, сколько они захотят».

Вскоре отворилась дверь, и, когда мои глаза привыкли к свету, я увидела, что громилы пришли не одни. С ними был вездесущий Андрей Андреевич. Сначала меня охватило отчаяние, но потом я подумала, что не имею права лишать себя надежды на чудесное спасение.

– Поднимайся, – скомандовал взбудораженный Андрей Андреевич.

Меня вывели из подвала, повели наверх. Мы прошли по знакомому мне коридору и вошли в кабинет Андрея Андреевича. Щели в жалюзи позволили мне увидеть, что за окном темно.

– Вон чистое белье и одежда, – кивком указал на стопку одежды на стуле фотограф. – Переодевайся. А вон расческа, приведи свои патлы в порядок.

Один из охранников подошел ко мне и рывком содрал скотч со рта, другой чиркнул ножом по скотчу, которым были стянуты мои онемевшие руки.

– Я могу переодеться без вас? – устало спросила я.

– А то мы твои сиськи не видели! – заржал один из громил.

– Мне отсюда не сбежать, – сказала я.

– Конечно, ты не сбежишь. На окне решетки, а за дверью – мы, – сказал второй охранник.

– Оставьте меня на пять минут одну, – повторила я свою просьбу. – Пожалуйста.

– Даю тебе ровно три минуты, – сказал Андрей Андреевич и постучал пальцем по циферблату своих часов. – Это нарушение всех инструкций, но последнюю просьбу даже приговоренных к смерти принято выполнять.

Охранники дружно заржали.

– Считайте, что я смертница, и прошу у вас самую малость – дать мне не три, а пять минут на переодевание. – Я специально говорила медленно, лихорадочно прокручивая в мозгу каждую деталь внезапно возникшего плана спасения. – Я не прошу вас принести из ресторана мидии под икорным соусом или горячий бифштекс с кровью…

– Хватит трепаться! – оборвал меня один из парней. – Переодевайся. Но учти: не успеешь за пять минут – полапаю твои сиськи, как наш шеф. Думаю, что хоть это я заслужил?

– Га-га-га! – схватился за живот второй охранник. – Это за то, что ты ей штаны снимал, когда на парашу садил!

Как только они вышли из кабинета, я бросилась к столу. Ящик был заперт, и я осмотрела стол. Мобильника нигде не было. Тогда я кинулась к компьютеру, который, на мое счастье, был включен. Времени у меня было очень мало, поэтому текст сообщения, который я составила заранее, был коротким. «Спаси! Теплоход «Аргентина», 2.00, Наум. Паша». Это сообщение я отправила Юре на его электронный адрес и письмо сразу же удалила.

– Две минуты прошло! – крикнул мне из-за двери охранник.

– Еще три мои! – отозвалась я и стала быстро переодеваться.

Дверь отворилась в тот момент, когда я застегивала брюки.

– Ты смотри! – хлопнул себя по бедрам охранник. – Мне сегодня непруха! Хотел полапать твои голые сиськи, а ты успела их спрятать!

– Это точно – непруха, – согласилась я, думая о том, что теперь могу надеяться только на то, что Юра успеет прочесть мое сообщение до отправки теплохода.

– Присядем на дорожку, – предложил Андрей Андреевич. – На удачу. Примета есть такая.

Они сели на стулья и притихли, а я хотела было спросить о девчонке, но, опасаясь, что могу ей этим навредить, промолчала. «Возможно, они все-таки ее отпустили», – подумала я, особо на это не надеясь.