Надежда гардемарина - [45]

На мостике я застал Вакса и Алекса. Судя по всему, они вполне контролировали ситуацию. Пилот Хейнц оставил записку, что пока не обнаружил пароль, позволявший сделать рекалькуляцию, но поищет еще во время очередной вахты.

Я пошел к Аманде. Она как раз выходила, и мы столкнулись в дверях. Я хотел поцеловать ее, но она уклонилась. Мы сели не на койку и не на пол, как это бывало прежде, а на стулья. В общем, обычной непринужденности не было. Я сказал Аманде, как мне ее не хватало.

Она оставила это без внимания и спросила:

— Что ты делаешь, Ники?

— Ты о чем?

— Зачем играть в командира? Ты же знаешь, что ты не командир.

Я попытался улыбнуться:

— Каждому надо попробовать. Следующий — Вакс.

Она не ответила улыбкой на мою улыбку.

— Со мной не надо шутить. Ты просто пугаешь меня.

— Пугаю?

— Ты решил лететь на Надежду, но это колоссальный риск. Вряд ли мы попадем туда. Так считают все. И очень боятся. Не только мы, пассажиры, но и члены экипажа.

— Кто тебе об этом сказал?

— Стюарды в столовой. — Я взял это на заметку. — Ники, может случиться непоправимое. Кое-кому грозит опасность.

Я перестал улыбаться:

— Что тебе известно?

— Ничего конкретного. Ты из кожи вон лезешь, и все напрасно. Ни экипаж, ни пассажиры тебя не признают. Пассажиры просто в панике. Даже офицеры хотели от тебя избавиться.

— С чего ты взяла?

— Не скажу. Ни за что.

«Плохо дело, — подумал я. — Как жаль, что она не на моей стороне, а совсем наоборот».

— Я представляю ход твоих мыслей, — продолжила она. — По закону командиром должен стать ты, и выбора нет. Но подумай о людях на борту корабля. Оступишься — ни один офицер не поможет тебе. Уйди с их пути, Ники.

— Так думает большинство пассажиров?

— Да. И я тоже.

— Ты нужна мне, Аманда, — ответил я просто, ничуть не покривив душой, — ты единственная, кто может меня поддержать.

Она опустилась на колени у моих ног:

— Я охотно поддержала бы тебя, Ники. Но не хочу рисковать. И подвергать риску тебя.

Я погладил ее волосы:

— Я командир «Гибернии». Это вопрос решенный. Но я одинок. Не отворачивайся хоть ты от меня. Пожалуйста! Ведь мне даже не с кем поговорить. — Я решил бить на жалость и, затаив дыхание, ждал ее реакции.

Она поцеловала меня:

— Я с тобой, Ники. Я не оставлю тебя.

Мы пробыли вместе почти всю ночь. Но любовью не занимались. Только ласкали друг друга, целовались и обнимались. Рано утром я тихонько прошел к себе. Как и накануне, Рики принес мне завтрак, отдал честь и стоял вытянувшись, пока я не отпустил его.

После завтрака я отправился на мостик, проверил журнал. Вахту несли Сэнди и главный инженер. Вакс дважды являлся для личной проверки, потом ушел спать.

Глядя на темный экран моделирования, я думал о том, как хорошо изучу его за время полета на Надежду. Тут я вспомнил, что главный инженер посоветовал мне поискать в сейфе на мостике код сейфа, находившегося в моей каюте. Я действительно обнаружил его там и, усталый, опустился в кресло. Потом полушутя спросил:

— Вы играете в шахматы, Дарла?

Вместо ответа на экране моделирования появилась шахматная доска. Челюсть у меня отвисла.

— Черт возьми… да… — Я взглянул на главного инженера и, заметив, как сверкнули его глаза, сказал Дарле:

— Я не могу отвлекаться на вахте, так что уберите, пожалуйста, доску.

— Вам решать, — раздраженно ответила Дарла и погасила экран.

Через некоторое время я обратился к главному инженеру:

— Хочу поделиться с вами кое-какими соображениями.

— Слушаю вас, сэр.

— Вряд ли стоит лететь всю дорогу на Надежду без офицеров. Кстати, Вакс скоро станет лейтенантом. Почему бы нам не набрать еще гардемаринов?

Сэнди, внимательно изучавший экран своего монитора, стал рукавом стирать с него пыль и весь обратился в слух. Ну и пусть, это не военная тайна.

— Набрать из кого, сэр? — поинтересовался главный инженер. Хороший вопрос.

Почти все члены экипажа недостаточно молоды, чтобы начать офицерскую карьеру.

— Среди пассажиров есть тинэйджеры, несколько молодых людей. Как насчет Рики?

— Хотите знать мое мнение, сэр?

— Да.

— Тогда я отвечу: нет. Мы и так слишком далеко ушли от обычной практики. Набирать штат из пассажиров законом не воспрещается, но лишь в исключительных случаях. Как бы в Адмиралтействе нас не сочли слишком самонадеянными, — он прав. Впрочем, случай у нас как раз исключительный. Адмиралтейство не находится, как мы, на расстоянии девяти световых лет непонятно где и не испытывает недостатка рабочих рук, чтобы управлять кораблем.

— Ладно, я просто поразмышлял. Мистер Уилски, вам не кажется, что экран уже достаточно чистый?

— Да, сэр. Я хотел сказать, нет, сэр! — Сэнди быстро отпрянул назад и густо покраснел. Он был слишком хорош, чтобы долго издеваться над ним. И все же…

— Когда закончите полировать свой, не будете ли так добры приступить к моему?

— Есть, сэр, — он поднял глаза, видимо понял, что над ним насмехаются, и постепенно расслабился.

— Разрешите войти, сэр?

Я оглянулся. В коридоре по стойке «смирно» стоял Вакс.

— Войдите.

Вакс вошел строевым шагом:

— Гардемарин Хольцер прибыл для личной проверки, сэр!

Это входило в мои обязанности, и я решил не ударить лицом в грязь. Осмотрел его чистую, свежевыглаженную форму, пояс на пряжке, проверил, начищены ли до блеска определенные детали. Все было в полном порядке. Вакс тщательно приготовился к проверке, но будь даже это не так, я сделал бы вид, что ничего не заметил.