Над судьбой - [4]
Горькая Ягода бесшумно подошел и встал рядом. Вождь медленно повернул голову и ласково взглянул на жреца.
- Что сказал Черному Орлу Великий Дух?
- Этой ночью мне было видение. Я слышал волю Владыки Жизни. Мы проиграли эту войну. Мы слабее наших врагов.
Могучий и мудрый Бог Белых дал им Силу. Сегодня Бог Белых сильнее Гичи-Маниту. И его народ полон могущества. Слабость краснокожих в нас самих. Разве белые виноваты в том, что мы не можем забыть свои распри, трясущимися руками тянемся к огненной воде и не соблюдаем обычаев предков. Мы должны возродить свой духовный путь и укрепиться в вере отцов.
Когда будут сильны дети Бога Краснокожих, он станет могучим, как и Бог Белых.
И тогда мы победим. Завтра белые люди убъют меня. Я знаю это. Такова воля Владыки Жизни. Иного пути нет. Я ухожу на Заоблачные Поляны Охоты. Но я вернусь. Мы начали войну слишком рано. Мы еще не готовы к ней. Когда краснокожие объединятся, они станут могучей силой. Тогда Великий Маниту пошлет своим детям Спасителя. Я буду рожден вновь. Я приду, чтобы повести за собой народы. Завтра враги будут жестоко терзать мое тело, но пусть наши люди не оплакивают меня. Разве мэкигэну страшна боль? Бледнолицые пощадят наших людей. Моя смерть спасет их. Горькая Ягода! Обещай мне, что ты не дашь мэкигэнам сломаться в резервации. Голодные и униженные, они всегда должны верить в нашу победу.
- Я клянусь тебе, Черный Орел!
- Пусть воины укрепляют себя Танцем Духа. Своей неистовой верой мы дадим Силу Великому Маниту! И наш Бог пошлет нам Спасителя.
Жрец! Обещай мне, что ты поведешь наш народ.
- Я люблю тебя Черный Орел. Мы будем ждать тебя, Великий Вождь. Я клянусь, мэкигэны останутся воинами.
Светало. Два лидера великой борьбы краснокожих за свое право жить на земле смотрели друг другу в глаза. Сколько тепла было в этих взглядах. Они молчали. Все слова уже сказаны. Сначале медленно, а потом все быстрее и быстрее их сильные, гибкие тела, поддаваясь внутреннему ритму, входили в неистовую пляску. Это был Танец Духа. Суровые воины прощались. Жестокое время. Жестокая судьба. Они сделали все, чтобы не потерять свое имя. Вошедшие в глубокий транс тела воинов, огромным напряжением физических сил освободили Дух, вознусшийся высоко на него к духам предков, к Великому Маниту . . .
Генерал Гаррисон принял лидера разгромленных врагов согласно всем правилась этикета Старого Света. Живой вождь мог быть полезер империи даже больше, чем мертвый. Попытка склонить его к сотрудничеству с колониальной администрацией и педательству интересов своего народа вовсе не казалась лишенной реального смысла. Походный шатер генерала был в роскошном убранстве всех достижений передового цивилизованного госудаства. Гаррисон с огромным трудом скрывал ненависть к этому туземцу. Но генерал был крупным имперским чиновником. И интересы государственной политики он всегда ставил выше собственных. Вот уже почти полторы сотни лет империя беспрерывно расширяет свои владения на Континенте. В чем обычно выражались попытки дикарей сопротивляться этому? В болтовне о подвигах предков и в неорганизованных попытках вести туземную вендетту. Когда аборигенов собирались более сотни, они всегда находили повод переругаться между собой. Это облегчало армии решение боевых зада. Все победы над краснокожими были необычайно легки. А здесь? Интуитивно генерал понимал, что Черный Орел - явление совершенно необычайное для Континента. Это был краснокожий нового типа. Туземная раса, со времени основания колоний, не рождала ничего подобного.
Гаррисон пожирающим взглядом впился в глаза лидера побежденных врагов, внимательно изучая его лицо. Прошло почти три года со времени их встречи. Вождь сильно постарел. А кого щадит время? Сколько лучших боевых товарищей пало в боях с армией, руководимой этим фанатиком. Цвет офицерства. Генерал вспомнил переполненные ужасом глаза сына - лейтенанта второго дагунского королевского полка. Джети Гаррисон с небольшим отрядом драгун был послан в разведку. Отряд попал в засаду всего в нескольких километрах от форта. Выскочив из-под земли, как из преисподней, туземцы, используя бесшумные стрелы, подло перебили весь отряд. Забрав оружие и лошадей, они тут же скрылись. Помощь опоздала совсем немного. Джетти был ранен в спину. Они всегда трусливо нападали сзади. Ничто уже не могло спасти сына. Краснокожие собаки содрали с него скальп. Умирая на коленях отца, Джетти все время просил пить. Генерал никогда не сможет забыть ужас в его глазах.
Вождь сидел напротив Гаррисона с полным равнодушием. О, эти краснокожие умеют прятать свои истинные чувства за маской безразличия. Совершенно неожиданно энглишеский генерал поймал себя на мысли, что туземец по-своему красив. Взгляд глубоко сидящих темнокоричневых глаз был печален и, в то же время, непознаваем. Что творится в глове этого дикаря? Как мог он, не знающий не только основ военного искусства, но даже простого линейного счета времени, столько лет громить войска империи? Это непостижимо. Во всем облике полководца разгромленной армии читались необычайные природные способности и несгибаемая воля: высокий лоб, красивый, с изящной горбинкой нос, тонкие, плотные губы, широкие скулы, крупный тяжелый подбородок.