Над рекой Березой - [21]

Леня почти ежедневно помогал матери выносить из кухни помои, носил дрова, воду. Мальчика хорошо знали в столовой, и он мог ходить по всем подсобным помещениям. Здесь он и обнаружил целый склад бумаги, которую раскладывали на столах в офицерском казино.

Вскоре Леня и Васька принесли более ста пачек тонкой бумаги. Высыпая их на стол, Леня сказал:

— Берите. Если надо, еще принесу.

— А зачем она вам? — вдруг спросил Васька.

— Скоро узнаешь. А пока никому ни звука, — и Саша приложил палец к губам.

Два дня спустя Саша, Мелик и я в течение ночи расклеивали по всему Борисову листовки с призывом: «Не сдавайте теплую одежду и обувь оккупантам!» Город разделили на три больших сектора. Саша действовал за Березиной, Мелик около спичечной и музыкальной фабрик, я — в районе станции, базара и парка. У каждого из нас было не меньше чем по сотне белых листков. Мы забрасывали их во дворы, расклеивали на заборах и воротах, раскладывали на базарных прилавках. Под утро, уставшие и счастливые, мы собрались в Сашиной бане. Задание было выполнено. Каждому хотелось поделиться своими переживаниями. И мы, перебивая друг друга, еще долго говорили о нашей ночной вылазке.

А на второй день гитлеровцы и полицаи пошли с обысками по домам. Но люди успели все спрятать. Лишь немногие трусы да гитлеровские прихлебатели сдали оккупантам паленки, полушубки и другую теплую одежду.

«Даем пионерскую клятву!»

Как-то раз в городе нас с Сашей встретила родственница Соломатина Лена Кутневич и сказала, чтобы мы вечером зашли к ней домой. Мы явились в назначенное время. Лена провела нас в небольшую комнатушку и предупредила:

— Когда будете выходить, хорошенько вытирайте ноги. А то углем затопчете весь пол в доме.

Мы переглянулись и ничего не поняли. Но когда переступили порог боковушки, удивились еще больше. Посередине комнаты вокруг стола сидели Соломатин, Подолян, Эдуард Бутвиловский, Николай Ермалович и сверлили дырки в больших кусках антрацита.

— Что они делают? — спросил шепотом Саша.

Я пожал плечами и подошел к столу.

— А, хлопчики пришли, — приветствовал нас Подолян. — Садитесь, сейчас поговорим… А то вы, наверно, скучаете без дела. Книги хоть читаете?

— Читаем, но мало.

— Почему мало?

— Негде их брать. А то, что было дома, мы давным-давно перечитали, — ответил я.

— Война войной, а книги забывать нельзя.

— А что это вы делаете? — спросил Саша, показывая на куски каменного угля.

— Подарки фашистам. От такого вот кусочка угля котел паровоза вдребезги разлетается. Надо только вставить сюда шашку тола и взрыватель, — сказал Николай Ермалович.

— Вот оно что! — воскликнул я.

— Мы никогда и не догадались бы, что такие мины могут быть, — восхитился Саша.

— У нас к вам, ребята, просьба. Помогайте доставать уголь. Только куски надо выбирать самые большие. Если мы будем ходить по станции и собирать уголь, фрицы и полицаи обязательно нас заподозрят. А вы там каждый день вертитесь, они на вас внимания не обращают, — сказал Соломатин.

— Если задержат, скажете, что дров дома нет, а топить печку надо, — посоветовал Эдуард Бутвиловский.

— Ну так что, возьметесь помочь нам?

— Конечно, поможем. Принесем угля сколько надо. А можно взять с собой Ваську Зуенка и Леню Лавриновича? — спросил я. — У Васьки отец работает возле угольного склада, и никто даже не спросит, чего мы там ходим.

— Можно, — ответил Андрей Константинович. — Но только чтоб они не догадались, для чего нужен уголь. Ребята они смелые, знаю. По все же маловаты еще.

— Они нам всегда помогают. Я считаю, что их надо принять в нашу группу. И клятву с них взять, что никому слова не скажут.

— Можете принимать. Но ни в коем случае не рассказывайте о связи с нами. Дело это серьезное, смотрите, — предупредил Соломатин.

Когда мы уже собрались уходить, Саша не выдержал и спросил:

— А кто эти мины будет подкладывать?

— Найдутся люди, — уклончиво ответил Эдуард Бутвиловский.

Вскоре три корзины каменного угля были доставлены в дом Лены Кутневич. Собирать его нам старательно помогали Васька и Леня. Мы решили завтра же принять их в свою группу и сделать это торжественно.

Часов в семь утра, задолго до назначенного времени, Леня и Васька появились у Сашиного дома и уселись на лавочке, терпеливо дожидаясь, когда проснется самый авторитетный для них человек. Тетка Настя первая увидела хлопцев и даже руками всплеснула:

— Батюшки! Его уже ждут. Бездельник, шалопай! Мало того, что сам ничего дома не делает, так еще и детей с пути сводит. А ну, убирайтесь отсюда, черти полосатые, — накинулась она на ребят.

— Мы ж ничего не трогаем, тетенька. Сидим себе спокойно и ждем Сашу, — попробовал оправдаться Васька.

— Не выйдет ваш Саша сегодня на улицу! Не пущу! — кричала она.

А Саша, разбуженный криком тетки, стоял на крыльце за ее спиной и смеялся:

— Говорил вам не приходить раньше времени. Не послушались — так вам и надо.

Он пропел ребят через двор в баню и шепнул:

— Сидите и ждите, пока соберутся все.

Когда Саша вернулся, тетка набросилась и на него:

— Что ты себе думаешь? Отец четвертый месяц гнет спину в деревне, на хлеб зарабатывает, чтобы мы не умерли с голоду, а ты в доме палец о палец не ударишь…