Над нами синее небо - [18]

Комната оказалась почти пустой. Только в углу сиротливо стояла обшарпанная железная складная кровать и около нее — столик с одним стулом. В комнате было еще холоднее, чем в холле.

Когда за ним закрылась дверь, Нетопил выждал несколько минут и хотел зайти к Петерке. Но перед его дверью, как и перед дверью Петерки, стоял полицейский, который жестами показал Нетопилу, что он должен вернуться в отведенную ему комнату.

Тогда Нетопил решил немного поспать. Лег на кровать и сразу же уснул. Его разбудило громкое «наздар». Нетопил не сразу сообразил, где он находится. Рядом стоял тот, кто говорил с ним ночью по-чешски и представился как Им.

— Как себя чувствуешь? — спросил Им и без приглашения уселся на единственный стул.

— Спал вроде, но вот голоден как волк, — ответил Нетопил. Дружеское поведение Има способствовало тому, что он преодолел стыдливость и добавил: — Петерка тоже не ел.

— Как это так? Почему вам еще не дали ничего поесть? — удивился Им и вышел в коридор.

— Через минуту принесут, — сообщил он, вернувшись, и снова удобно устроился на стуле. Нетопилу ничего не оставалось, как сидеть на кровати. Ему было неудобно, потому что Им возвышался над ним и это создавало у Нетопила ощущение подавленности.

Полицейский принес в комнату миску с поджаренными ломтиками хлеба и поставил ее на столик. Только присутствие Има сдержало страстное желание Нетопила наброситься на хлеб.

— Чего ты от меня хочешь? — спросил он Има, кося глазами на миску.

— Я тебе ночью еще не все рассказал, — ответил Им, — о сбитых и о другом.

И, словно Нетопил только того и ждал, начал рассказывать ему, как сбил первый самолет противника. А чтобы рассказ был более наглядным, для демонстрации использовал один из ломтиков хлеба. Закончив описание этого воздушного боя, он как ни в чем не бывало проглотил этот ломтик. Потом начал изображать второй воздушный бой. И опять с помощью ломтика хлеба.

«Сколько, он сказал, у него сбитых?» — задал себе Нетопил вопрос и вспомнил: «Восемь с половиной». Подсчитал ломтики в миске и понял, что ему не хватит. Из пространных рассказов Има становилось все более очевидным, что к авиации Им не имеет отношения.

— Ты герой, — машинально заметил Нетопил.

— Я делаю это не бесплатно, — откликнулся Им. — Все имею. Прекрасную квартиру. Автомобиль. Женщин. Будешь иметь то же самое. — И добавил: — Может быть, тебе даже звание майора дадут.

— Благодарю покорно, — сказал Нетопил. — Я хочу домой. Квартиру получу, как только поженимся, разрешение на автомобиль мне обещано, и женщину тоже имею. Марией зовут. И майором стану. Рано или поздно — стану, но главное — буду дома.

— Ну, говори последнее слово. Согласен или нет? — допытывался Им.

— Не согласен. И это действительно мое последнее слово, — заявил Нетопил и улегся на кровать, давая этим понять, что хочет остаться один.

— Делаешь глупость, — предостерег Им. — Петерка, возможно, рассуждает иначе. — Он встал со стула. Было совершенно ясно, куда он сейчас пойдет. — Ты не подумай, что я вербую и получаю плату за душу. Делаю это по-товарищески, — добавил Им.

— И у Петерки будешь напрасно стараться, — заметил Нетопил.

— Не играй в пророка, — сказал Им от дверей. — Не тот возраст.

Через полчаса, когда хлопнула дверь соседней комнаты и из коридора донесся удаляющийся голос Има, Нетопил снова вышел, чтобы попытаться зайти к Петерке. Энергичный жест полицейского у дверей вынудил его вернуться обратно.

Доел оставшиеся ломтики хлеба и лег на кровать, не раздеваясь и не снимая ботинок. У него было такое чувство, что если он в этой комнате задержится, то это расценят как намерение остаться. Внезапно с нижнего этажа до него донеслись неясные звуки, шаги, взволнованные голоса. Прошло несколько минут, прежде чем из отрывков немецких фраз он догадался, что пришли журналисты и настойчиво требуют встречи с ними. А те, кто играл здесь роль хозяев дома, старались всеми способами помешать этому. Обстановка, видимо, накалялась, так как глухие звуки сменились громким шумом. Нетопил понял, что журналистов убедили прийти завтра. «Они очень устали!» — эту фразу произнесли несколько раз. Потом все затихло, только донеслись звуки отъезжающих автомашин. В этот момент кто-то постучал в дверь. На приглашение вошел мужчина с буйными вихрами русых волос. До сих пор Нетопил его не видел.

— Я начальник этого объекта. Моя жена посчитала бы за честь, если бы вы приняли ее приглашение поужинать с нами, — сказал он по-немецки.

— Я? — удивился Нетопил.

— Да, вы, — подтвердил вошедший и, поняв удивление Нетопила, добавил: — Вашего товарища пригласил к себе один из моих подчиненных.

— Я хотел бы, чтобы мы поужинали вместе, — заявил Нетопил и только теперь заметил, что на улице уже стемнело.

— Не могу отказать своему подчиненному в приятном, — ответил начальник. — Однако можно сделать так, чтобы пана Петерку привезли после ужина к нам.

Немного успокоившись, Нетопил принял приглашение. В сопровождении своего «хозяина» сел в автомобиль, который через короткое время остановился у виллы, очень похожей на ту, где их держали. Его встретила молодая, красивая женщина и провела к богато сервированному столу, где уже сидели двое мужчин, не знакомых Нетопилу.