Над Мерапи облака - [9]

Продолжим наш рассказ о памятниках столицы. Если придерживаться хронологического порядка, то следует остановиться на памятнике иного рода. Это не монумент, не величественная статуя, а всего лишь старомодный дом с колоннадой времен голландского господства. Это дом № 31 но улице Ментенг. Индонезийцы чтят его как национальную реликвию, В период Августовской революции 1945 года здесь помещался штаб боевых революционных организаций, сыгравших видную роль в свержении господства японских оккупантов.

Индонезия, как и другие страны Юго-Восточной Азии, была в годы второй мировой войны оккупирована японскими войсками. Индонезийский народ не желал мириться с господством новых колонизаторов, вел мужественную борьбу. Эта борьба особенно активизировалась к лету 1945 года. На Яве действовали многие подпольные революционные организации, объединявшие различные социальные силы от городской и сельской бедноты до национальной буржуазии. Среди членов этих организаций было немало революционно настроенной молодежи. Безоговорочная капитуляция империалистической Японии после разгрома Советскими Вооруженными Силами отборных соединений императорской армии привела к полной деморализации японских оккупантов в Индонезии и вызвала революционный подъем в стране. Антияпонские организации вышли из подполья и создали свой объединенный революционный штаб, разместившийся на улице Ментенг, в старинном доме с колоннами. Деморализованные японские части уже не смогли помешать провозглашению 17 августа 1945 года независимости и созданию государственных органов власти Республики Индонезии.

Недавно историческое здание было восстановлено в его прежнем виде. Поговаривают, что неплохо бы открыть здесь музей истории Августовской революции.

Невдалеке от бывшего штаба «Ментенг 31» можно увидеть выразительный памятник, подарок жителям Джакарты от известного советского скульптора М. Г. Манизера. Скульптор побывал в Индонезии и заинтересовался историей национально-освободительной борьбы ее народа, мужественными образами борцов за независимость.

На высоком постаменте фигура воина и женщины. Воин-партизан, вчерашний крестьянин, мускулистый человек с крепким, развитым торсом, олицетворяет силу парода, несокрушимый дух борьбы. Он полон решимости бороться за освобождение своей родины. Фигура несколько статична, но все же перелает чувство твердой уверенности в победе, в торжестве справедливости. Женщина, может быть жена или сестра воина, протягивает ему чашку с рисом. Напряженная, устремленная вперед женская фигура выражает тревогу и надежду.

И еще один памятник столицы привлекает внимание. Это статуя в центре площади Бантенг — человек, разрывающий цепи колониального рабства. В страстном порыве, широко раскинув руки и напрягая мускулы, человек сосредоточил всю волю и все физические силы на стремлении к победе. И вот оковы не выдержали. Как и «Сламат датанг», памятник этот возвышается над всем городом и виден издалека. Его автор — Эди Сунарсо, крупнейший скульптор современной Индонезии, живущий в Джокьякарте. Монумент воздвигнут в честь освобождения Западного Ириана от колониального господства и его воссоединения с республикой. Колонизаторы всеми силами стремились удержать эту индонезийскую территорию и после того, как были вынуждены признать, хотя и с различными оговорками, независимость молодой республики. Большую поддержку Индонезии в ее борьбе за освобождение Западного Ириана оказал Советский Союз. Неоднократно правительство СССР, советская печать, наши дипломатические представители в международных организациях выступали с резким осуждением колонизаторов, в поддержку справедливых требований Индонезии.

Памятники Джакарты напоминают о том, каким сложным и извилистым был путь индонезийской революции, где были и победы, и временные поражения. И сейчас народ Индонезии переживает очень сложный этап своей истории, сталкивается со многими нерешенными проблемами и трудностями. Его революционные завоевания и национальная независимость находятся сейчас под угрозой.

Советский народ и Советское правительство всегда с полным пониманием относились к чаяниям индонезийского народа — и тогда, когда он вынужден был браться за оружие, чтобы помешать империалистам возродить прежнее чужеземное иго, и тогда, когда велась упорная борьба за преодоление колониального наследия. Об этих добрых традициях в советско-индонезийских отношениях также напоминают монументы индонезийской столицы — и разрывающий цепи человек, и воин-партизан, образ которого создан одним из лучших советских скульпторов-монументалистов. И эти добрые традиции нельзя забывать, каким бы серьезным испытаниям ни подвергались сейчас отношения между обеими странами.

Трагедия бунга Карно

Президент Сукарно был официально отстранен от власти силами «нового порядка» через несколько месяцев после правого переворота, последовавшего за сентябрьскими событиями 1965 года. Нигде в официальных учреждениях столицы я уже не встречал его парадных портретов. В последний раз большой портрет Сукарно вывесили на массовом общественном собрании летом 1967 года. Речь идет о торжественном заседании в джакартском дворце спорта «Сенаян», посвященном 40-летию Национальной партии. Ее тогдашний председатель, престарелый Оса Малики, напоминая об историческом пути НПИ, о ее традициях и борьбе с голландскими колонизаторами, рассказал о роли инженера Сукарно как основателя партии и создателя мархаенизма — идеологического учения националистов.