Нацистская оккупация и коллаборационизм в России, 1941–1944 - [15]
20 июля представители смоленской интеллигенции были собраны в комендатуре, где немецкий комендант заявил им следующее: «Вы должны вместе со всеми оставшимися интеллигентными людьми работать по организации жизни оставшегося в Смоленске населения». Бургомистром (или начальником города) согласился стать В. Г. Менынагин. Ему назначили двух помощников — профессора Б. В. Базилевского и приехавшего вместе с немцами Г. Я. Гандзюка>31.
В ведении Базилевского находились отдел просвещения (во главе его стоял профессор В. Е. Ефимов), отдел искусства (во главе — художник В. М. Мушкетов), отдел городского врача (во главе — доцент К. Е. Ефимов), городского ветеринара (во главе — врач К. И. Семенов) и жилищный отдел (руководитель — профессор В. А. Меланьев).
Последний отдел на то время являлся самым важным для жителей Смоленска, так как в город постепенно возвращалось население из окрестных деревень и из разбомбленных в пути эвакуационных эшелонов. Все это население нуждалось в жилье. Ситуация осложнялась тем, что германское командование запрещало выдавать ордера на комнаты евреям, а также семьям коммунистов и советских работников. По требованию оккупантов сотрудники жилищного отдела в первую очередь «очищали» от русских граждан дома, в которых должны были разместиться немцы или немецкие учреждения.
Задачи смоленского отдела просвещения сводились к сбору сведений по запросам германского командования. Немецкие службы интересовало наличие в городе школ и вузов, регистрация находящихся в Смоленске работников образования и детей школьного возраста. С лета 1942 года в отделе началась работа по составлению учебных планов и программ для средних школ>32.
Отдел просвещения занимался и укомплектованием преподавателями открывающихся школ. Все учителя через бургомистра подлежали утверждению в немецкой комендатуре>33.
После начала функционирования школ в сентябре 1942 года немецкий отдел пропаганды в Смоленске создал новую штатную единицу «ответственный за русское просвещение». Им стал доктор Цигаст. Поскольку он не владел русским языком, никакого реального руководства школьным делом с его стороны, естественно, не осуществлялось. Единственно, на что обращала пристальное внимание немецкая сторона, — это оформление школ (наличие портретов Гитлера и нацистской символики в классах и уровень преподавания немецкого языка)>34.
Задачи отдела искусств состояли в сохранении музейных фондов, не эвакуированных перед оставлением Смоленска Красной Армией: картины, вышивки, скульптура и посуда — все это требовало сохранения от порчи и расхищения как со стороны русских граждан, так и со стороны немецких солдат. Предполагалось, что все ценности должны быть соответствующим образом оценены немецкими специалистами, которые и определят их дальнейшую судьбу. Руководство и контроль за отделом искусств осуществлял отдел пропаганды в лице доктора Кайзера. В 1942 году все наиболее ценные экспонаты были вывезены на территорию Германии>35.
К обязанностям Г. Я. Гандзюка относился контроль за деятельностью полиции, тюрем, связь с немецкими разведывательными органами.
Относительно деятельности смоленского городского и окружного управлений Б. Д. Базилевский позднее писал: «В их деятельности было меньше всего заботы о населении и об облегчении ему гнетущих условий немецкой оккупации и больше всего заботы о себе со стороны членов городского и окружного управлений»>36.
Но в экстремальных условиях нацистского оккупационного режима были люди, которые шли работать в коллаборационистские органы для того, чтобы профессионально выполнять свой долг перед мирным населением. К ним относились, в первую очередь, работники отделов социального обеспечения и здравоохранения.
Хотя практически во всех городских управах существовали отделы социального призрения, данная категория вопросов мало интересовала как оккупантов, так и их пособников.
Отдел социального обеспечения в Смоленске возник не сразу, а лишь в начале 1942 года. В его ведении находились Дом инвалидов и детский дом.
Когда в начале налаживания жизни русского населения в оккупированном немцами городе в местное управление стали приходить инвалиды и немощные старики, то возник вопрос о снабжении их хлебом. Эта задача была временно возложена на отдел просвещения, у которого во второе полугодие 1941 года не имелось работы, за исключением регистрации учителей и детей школьного возраста. Лишь постепенно, с ростом числа нуждающихся в социальной помощи, возник вопрос об организации самостоятельного отдела>37.
Дома престарелых часто существовали на одном энтузиазме их сотрудников. Так, в Смоленске хозяйство Дома инвалидов было полностью разорено немцами — скот и запасы продовольствия изъяты. Однако директор Дома В. М. Соколов, состоявший в этой должности семь лет, сумел получить для всех больных продовольственные карточки, но и они очень часто не отоваривались. Поэтому реально Дом существовал только на добровольные пожертвования смолян, которые в это страшное время смогли, отнимая от себя самое необходимое, спасти от голодной смерти больных людей>38.
Задача Смоленского отдела здравоохранения состояла в создании условий для оказания медицинской помощи русскому населению города и прилегающих районов. Уже осенью 1941 года были открыты аптека и больница. Стала функционировать и хирургическая лечебница, необходимость в которой была крайне велика. Контроль со стороны немцев за деятельностью больниц осуществлялся гарнизонным врачом. Некоторые немецкие врачи помогали русским больницам медикаментами
