Начало - [6]

Я провёл пальцем по холодному металлу ствола и потрогал ладонью гладкий приклад. Капитан, заметив мои манипуляции, сказал:

— Подсаживайся ближе, парень, я тебя научу им пользоваться. Нам ещё вместе, возможно, повоевать придётся и мне не хотелось бы, чтобы ты не смог снять его с предохранителя в нужный момент.

Капитан клацнул фонариком и вставил его в зазор между бетонными блоками, осветив пространство перед собой.

— Смотри и запоминай. Справа возле спускового крючка находится переключатель с автоматического на одиночный и наоборот. Автомат называется АК-74.

— Что значит 74?

— Не перебивай. Это значит, что перед тобой образец семьдесят четвёртого года выпуска.

Заметив мой удивлённый взгляд, капитан продолжил:

— Из этого не следует, что автомат стар и непригоден к употреблению. При правильном уходе оружие может спокойно пережить своего владельца. Разборка может быть полная и неполная. Полная разборка автомата — ей мы заниматься не будем — производиться для чистки при сильном его загрязнении, когда он попадает под дождь, в песок, снег, в общем, ты понял. В остальных случаях используется неполная разборка. Нажимаем на защёлку и толкаем нижнюю часть магазина вперёд. Отделяем его и проверяем наличие патрона в патроннике. Для этого ставим переводчик огня в нижнее положение — теперь ты застрахован от случайного выстрела. Отводим затворную раму назад.

Капитан резко отвёл затвор и из автомата вылетел патрон.

— Внимательно осматриваем патронник. Пусто. Отпускаем затвор и спускаем курок с боевого взвода.

Автомат глухо щёлкнул.

— Теперь достаём из приклада пенал с принадлежностями. Для этого утапливаем большим пальцем руки крышку гнезда приклада так, чтобы пенал под действием пружины вышел из гнезда. В нём находятся протирка, ёршик, отвёртка, выколотка и шпилька. Переходим к стволу и отделяем от него шомпол в сторону, чтобы его головка вышла из — под упора на основании мушки. Вытягиваем его вверх. Крепко фиксируем автомат левой рукой, а правой отделяем крышку стволовой коробки — она предохраняет от загрязнения части и механизмы автомата, помещённые внутри. Достаём возвратный механизм. Для этого подаём вперёд направляющий стержень до выхода его пятки из паза. Приподнимаем за край возвратный механизм и извлекаем его из канала затворной рамы. Переходим к самой раме. Отводим её до отказа назад, приподнимаем её вместе с затвором и отделяем от ствольной коробки. Обязательно нужно отделить затвор от затворной рамы. Берём раму в левую руку так, чтобы сам затвор оказался вверху. Отводим его назад и поворачиваем так, чтобы его ведущий выступ вышел из фигурного выреза рамы, и выводим затвор вперёд. И последнее — отделяем газовую трубку со ствольной накладкой. Надеваем пенал принадлежностей прямоугольным отверстием на выступ замыкателя газовой трубки, поворачиваем замыкатель от себя до вертикального положения и снимаем газовую трубку с патрубка газовой камеры.

Разобрав оружие, капитан быстро и ловко собрал автомат в обратной последовательности.

— Теория окончена, боец. Перейдём к практике — начинай неполную разборку.

Я принялся по памяти воспроизводить движения капитана. С грехом пополам мне удалось его разобрать минут за пятнадцать, следуя ненавязчивым подсказкам капитана.

— Отлично, боец. Теперь я за тебя спокоен — в спину ты мне нечаянно не пальнёшь, нажав не туда, куда следует.

От нечего делать я принялся самостоятельно разбирать и собирать автомат. Капитан мрачно пошутил, что по мне плачет армия и поделился некоторыми нехитрыми премудростями при стрельбе. Наконец, ему надоела моя возня и он погасил свет, заставив меня оставить автомат в покое. Я на этот раз его прекрасно понимал. Ему, наверное, приходилось энное число раз заниматься таким делом, а наблюдение за такой процедурой исчислялось астрономическими единицами. И, думаю, его немного подташнивало при виде сборки — разборки, как меня при виде лопаты и корыта с цементным раствором.

Время тянулось мучительно долго, словно сладкая патока. Я всегда не любил ждать, стоять в очереди — этой незаменимой атрибутике социализма, а затем и капитализма. Особенно мне не нравилось сидеть на приёме у врача в городской поликлинике. Минуты, вместо того, чтобы бежать друг с другом наперегонки, затевают черепашьи гонки, и ты не знаешь, чем бы себя занять. Это хорошо, если под рукой есть свежая пресса. А если нет? Тогда ты изнываешь от бездействия, поминутно ёрзаешь на твёрдом сиденье и мысленно проклинаешь неторопливость эскулапов.

Меня клонило в сон, но я пару раз себя чувствительно ущипнул. Хватит. Выспался сегодня на год вперёд. От безделья в голову лезли всякие нехорошие мысли. А вдруг в городе ещё кто — то остался, кроме нас? Они наверняка погибли. За что? Почему? Что за авария произошла на ЧАЭС, по причине которой пришлось в спешке эвакуировать целый город? Много вопросов, на которые я не находил ответов, а единственный человек, который мог пролить хоть немного света на нынешние события, угрюмо отмалчивался, руководствуясь одному ему известными соображениями национальной безопасности.

Из невесёлой задумчивости меня вывел капитан.