Начало охоты или ловушка для Шеринга - [25]

— Доблестный чекист, нечего сказать. Хотите сказать, вам не нужны деньги?

— У меня сказочная зарплата, — ответил Егор, добривая правый ус. — А ты поменьше болтай, мне тебе еще бакенбарды брить. У тебя на роже шерсти, как у племенной овцы на заднице.

— Тэк-с. Да вы у нас честный?

— Не совсем. Могу сломать вам ребро или выбить зуб, а начальству скажу, что вы упали. Поверни голову… Да не сюда, в обратную сторону!

Шеринг повиновался.

— Очень жаль, — сказал он. — А ведь я только что предложил вам счастливую, спокойную, обеспеченную жизнь. На вашем месте мечтал бы оказаться каждый. А вы так вот запросто упускаете удачу из рук?

Егор сбрил Шерингу бакенбарды и плеснул ему на лицо водой.

— Поосторожней! — взвизгнул тот.

— Ничего, переживешь. А теперь, Моня, вторая часть марлезонского балета!

Егор заломил Шерингу руки за спину, вынул из кейса моток скотча и быстро стянул скотчем запястья «объекта».

— Да что же это такое? — капризно проговорил Шеринг. — Опять вы за свое?

Кремнев, не обращая внимания на жалобы «объекта», положил кейс на пол и откинул крышку унитаза.

— Не обязательно связывать мне руки каждый раз, когда хотите помочиться, — заметил на это Шеринг.

— Сейчас ты у меня сам обмочишься.

В руке у Егора сверкнуло широкое лезвие спецназовского кинжала.

— О, черт! — испуганно воскликнул Шеринг.

Кремнев запустил пятерню в чернявую шевелюру Шеринга и одним движением срезал ему пучок волос.

— Ай! — взвизгнул Шеринг. — Это холокост!

— Нет, Моня, это новый вид обрезания, — спокойно сказал Егор. — Модельная стрижка. Называется «Сын вэдэвэ».

— А потом с этой стрижкой куда — в газовую камеру?

Егор срезал Шерингу еще несколько прядей.

— Ну, хочешь, окуну в унитаз? — предложил он.

— Фашист! — простонал Шеринг сквозь сжатые зубы. — Красный палач!

Кремнев швырнул отрезанные волосы в унитаз и спустил воду.

— Что вы за народ такой, Моня? — со вздохом спросил он. — Чуть вашего брата против шерсти, так он сразу про холокост, фашизм и газовую камеру.

— Палач! — снова крикнул Шеринг. — А если бы я тебя так же? Как бы ты запел? Люмпен!

Шеринг хотел еще что-то крикнуть, но Кремнев заклеил ему рот скотчем.

* * *

Туалет огласили громкие стоны. У раковин двое мужчин мыли руки — маленький человечек с отечным плутоватым лицом и пожилой краснолицый обыватель в бежевой тенниске и голубых джинсах. Услышав стоны, они насторожились.

Пожилой обернулся и изумленно посмотрел на две пары мужских ног, виднеющиеся под дверью одной из кабинок.

— Видели? — обратился он к плутоватому. — Нигде от них спасения нет.

— И не говорите, — поддакнул плутоватый.

— Совсем распоясались эти «голубые»! — хмуро проговорил пожилой, вытирая руки платком. — Сначала голосил на весь бар, чтобы его спасли, а теперь трахается со своим дружком в сортире! Куда катится этот мир?

Плутоватый хихикнул.

— Да, нашли место. Мало им отелей, так они еще и в сортирах развлекаются.

— И как не стыдно! — повысил голос пожилой. — Тут, между прочим, мочатся нормальные люди!

— Нам их не понять — извращенцы, — снова поддакнул плутоватый.

— Боже, покарай этот содом! — Пожилой сунул платок в Карман и вышел из туалета; возмущенно хлопнув дверью.

Плутоватый тут же закрыл кран и, воровато оглядевшись, на цыпочках двинулся к кабинке. На его отечном лице появилось воровато-хищное выражение.

Мужчина за дверью кабинки продолжал стонать.

«Кинуть педрил — богоугодное дело», — подумал плутоватый, на ходу достал из-под рубашки крестик и поцеловал его. Затем присел возле кабинки, осторожно просунул руку под дверцу, ухватил кейс за ручку и, под прикрытием стонов, потихоньку вытянул его наружу.

«Вот так», — сказал он себе, выпрямился и беззвучно скользнул к двери.

Минуту спустя он вышел из ресторана и резво зашагал по улочке. На его отечной физиономии блуждала удовлетворенная полуулыбка. Добычу — кремневский кейс — он крепко сжимал в правой руке.

Свернув за угол, плутоватый перешел с мелкой семенящей походки на такой же семенящий бег.

* * *

Кремнев в последний раз взмахнул кинжалом, и Шеринг в последний раз издал громкий стон.

Хаотично обрезанные волосы на его голове торчали вразнобой. В прическе парадоксальным образом совместились сиротливость и стильность.

Кремнев развернул Шеринга к себе, удовлетворенно осмотрел его голову и кивнул:

— Сгодится.

Выпустив Шеринга, он бросил взгляд себе под ноги и мгновенно переменился в лице.

— Черт! — Он поднял взгляд на Шеринга.

Физиономия у того была насмешливо-торжествующая.

— Не обессудь, — сказал Шерингу Егор и коротко и хлестко ударил его кулаком в челюсть.

Глаза Шеринга закатились, Кремнев подхватил его на руки и усадил на унитаз. Затем, не тронув защелку, перемахнул через бортик кабинки и бросился из туалета прочь.

Несколько секунд спустя Кремнев пулей вылетел из ресторана, на ходу выхватил из внутреннего кармана пиджака топографический навигатор-наладонник и принялся жать на кнопки. На дисплее навигатора загорелась надпись «Мальта» и возникла географическая разметка острова.

Кремнев бежал по улице, а его пальцы между тем ловко бегали по клавиатуре навигатора. На дисплее загорелось название городка.

Навигатор быстро укрупнил графический рисунок с сеткой улиц и переулков. В одном углу экрана запульсировала маленькая зеленая точка — навигатор Кремнева, а в другом — красная. Его кейс.