Начало охоты или ловушка для Шеринга - [23]

Затем, пожелав им приятного аппетита, удалилась, неистово виляя крепкими бедрами. Шеринг взглянул на рюмки мрачным взглядом и обеспокоено проговорил:

— Это что такое?

— Текила, — ответил Егор.

— Вижу, что не лимонад. Предупреждаю — я не пью.

— Да ну?

— Не пью и вам не советую!

— Сегодня пьешь.

Шеринг возмущенно вскочил со стула.

— Какого черта вы распоряжаетесь?

— Сядь, — сказал Егор. — Я сказал: сядь на место и не мозоль глаза.

Шеринг несколько секунд постоял, затем покорно уселся на стул. Плечи его обвисли, из него словно воздух выпустили.

— Молодец, — похвалил Егор. — А теперь возьми рюмку.

Шеринг не шелохнулся.

— Ну! — грозно сказал Егор.

Шеринг сверкнул глазами в последнем приступе упрямства и быстро проговорил:

— Я же сказал, что я не…

— Возьми рюмку и пей, — невозмутимо велел Кремнев. — Лучше по-хорошему. А то возьму бутылку, отведу в сортир и залью тебе целиком в глотку.

Шеринг прищурился.

— Вы правда готовы это сделать?

— Хочешь проверить?

Некоторое время мужчины сверлили друг друга взглядами. Первым глаза опустил Шеринг.

— Ну, хорошо, — сказал он усталым голосом. — Подчиняюсь насилию. И пусть моя смерть будет на вашей совести.

Они взяли рюмки, чокнулись и выпили.

Егор одобрительно крякнул, Шеринг же скривился так, будто съел змею. Заев текилу лимоном, Егор пододвинул к Шерингу вторую рюмку.

— Вы чего? — удивился тот.

— Пей, — приказал Кремнев.

Шеринг тяжело вздохнул.

— Видимо, вы и в самом деле меня не поняли. Я же вам говорю — у меня язва.

— Так продезинфицируй, — усмехнулся Кремнев. — И закажи себе какую-нибудь закуску, язвенник. А то наклюкаешься и начнешь буянить.

Шеринг пододвинул к себе меню и принялся флегматично его листать.

— Тут и есть-то нечего, — мрачно сказал он. — Хотя… вот! — Шеринг заметно оживился. — «Casque dior» — «Золотая каска»!

— Это еще что за дрянь?

— Это не дрянь. Это блюдо из черепахи. Советую — язык проглотите!

— А можно без советов?

— Можно. Эй, милая! — Шеринг развернулся и помахал рукой официантке.

Та, вихляя бедрами и лучезарно улыбаясь, заспешила к столику.

— Пожалуйста… — Шеринг заговорил по-испански. — «Золотую каску» два раза.

Официантка кивнула и удалилась.

Кремнев взглянул на Шеринга грозным взглядом.

— Это как понимать — два?

Шеринг, заметно осмелевший и повеселевший от выпитого, закинул руку на спинку стула и вальяжно ответил:

— А вот так. Будете есть. Не знаю, кто вы там — мой доставщик или тюремщик. Изможденный и голодный вы мне совершенно бесполезны. А теперь предлагаю выпить. За удачу!

Он взял со стола рюмку и, не дожидаясь Eгopa, опрокинул ее в рот. Затем закусил долькой лайма и с вызовом посмотрел на Кремнева.

Егор усмехнулся и достал из кармана сигареты.

— Вы еще и курите, — насмешливо-укоризненно проговорил Шеринг. — А разве вы не должны поддерживать тело в форме?

— Моя форма — не твое дело.

— А вот и нет. Сейчас от вашей формы зависит моя жизнь. Разве не так?

Егор щелкнул зажигалкой и закурил. Шеринг посмотрел, как он пускает дым, усмехнулся и констатировал:

— Джеймс Бонд рязанского разлива!

— Я не Джеймс Бонд, — мрачно ответил Егор. — Я Кремнев. Егор Кремнев.

— Приятно познакомиться. А я — Игорь. Игорь Шеринг.

Шеринг протянул Егору руку, но тот сделал вид, что этого не заметил. Шеринг вздохнул и убрал руку.

— И все-таки хам, — хмыкнув, пробормотал он.

Затем зевнул и оглядел рассеянным взглядом ресторанчик.

— Н-да… Смешная штука судьба. Никогда не думал, что буду обедать в таком клоповнике.

Егор пыхнул дымом.

— А тебе что — пять звездочек подавай?

Шеринг не ответил. Он взял со стола меню и принялся рассеянно его листать.

— Ну что? — осведомился Кремнев. — Есть что-нибудь «пятизвездочное»?

— По-вашему, я тяну всего на пять? — с иронией осведомился Шеринг.

— На сколько ты тянешь, тебе судья скажет, — веско сказал Кремнев.

Шеринг поднял на него удивленно-насмешливый взгляд.

— Судья? — Он хохотнул. — Вот это да! Ну, хорошо, допустим. Но до суда мне еще далеко, правда? А для начала хотелось бы знать, что мне инкриминируют.

— Не тебе, а вам, — ответил, стряхивая пепел в пластиковую вазочку, Егор.

Шеринг несколько секунд смотрел на него недоуменно, затем ухмыльнулся.

— Вы, наверное, о моем бывшем начальнике Сор-кине Геннадии Аркадьевиче?

— Наверное.

— Интересно, я в этом деле свидетель или соучастник? Как это у вас там говорится… Что мне «шьют»?

Кремнев прищурился от дыма и уточнил:

— Тебе процессуальным языком или человеческим?

— Можно человеческим, а я как-нибудь переведу на процессуальный.

— Хорошо. — Кремнев пододвинул к Шерингу очередную рюмку. — Пей. А насчет «инкриминации»… Вы, ребята, власть в стране хотели захватить.

Шеринг протянул руку к рюмке, но при словах Егора замер и поднял на него насмешливый взгляд.

— Ой! Это в смысле, Гена Соркин — президент, а я— его правая рука?

— Да хоть нога, — небрежно ответил Кремнев. — У твоего Соркина было два общественных фонда. На их счета какие-то люди с Запада гнали круглые суммы через подставные фирмы. А Соркин потом на эти бабки скупал депутатов, чиновников, военных и спецслужбы.

Шеринг вздохнул и наставительно произнес:

— Гена Соркин всю жизнь сидел на нефти и газе. У него было достаточно денег и без всяких там людей с Запада, если вы, конечно, намекаете на ЦРУ.