Начало одной жизни - [40]
- Эй, куда же ты убежал? Камчу-то свою захвати, она еще тебе пригодится! - и кинул ее вслед за мной.
Кражей заниматься друзья меня не заставляли. Они уже знали, какой из меня вор. Воровством я занимался по собственной воле, чтобы показать, что я тоже не хуже других пацанов-беспризорников. Но как только, бывало, на что-нибудь нацелюсь, так моя камча тут же начинает стегать меня по спине.
Как ни была она хороша, но пришлось ее мне потерять.
ОПЯТЬ В ДОРОГЕ
Мы сидим в чайхане на окраине старинного, пыльного города Маргелана. Под дощатым настилом весело булькает вода. Узбеки очень любят строить чайханы над арыками или на берегу быстротекущих горных рек. Над нашими головами в клетках звонко насвистывают канарейки. В чайхану то и дело входят новые люди. Но мы ничего не замечаем. Перед нашими глазами идет жестокий бой. Гремят пушки, валятся с лошадей люди. Володя читает нам книгу Льва Толстого "Война и мир".
Где это Бородино?
И вот снова дорога. Лязг буферов, шум пассажиров, ругань вагонных проводников, щелчки по нашим затылкам, жалобные вопли Люси, пронзительные, предупреждающие голоса Володи и цыганенка Петьки. Дробный перестук вагонных колес и проплывающие мимо нас незнакомые станции.
В Ташкент мы едем на буферах и на крышах вагонов. В городе очень много милиционеров. Не успеешь вылезть из ящика, как очутишься в руках стрелка. В Ташкенте надо пересаживаться на другой поезд. Кто выдумал эти пересадки? Почему не ходят поезда прямо на Бородинское поле!
Бродим между железнодорожными линиями. Усаживаемся в какой-то товарный вагон. Только успеваем сесть, как Петька оказывается в объятиях здоровенного стрелка.
- Атанда! - кричит Володя.
Бросаемся врассыпную, а Петька так и остается в вагоне.
- Петьку оставлять нельзя, - говорит Володя и бежит ему на выручку.
И вот перед моими и Люсиными глазами предстает страшная картина. Из вагона три стрелка сначала вытянули Петьку, а за ним Володю. До самого вечера мы с Люсей околачиваемся в скверике у вокзальной площади, не надеясь дождаться товарищей. Но чудо! Мы видим снова наших друзей. У Петьки в руках несколько кругов колбасы, а у Володи целая стопа узбекских лепешек. Мы с Люсей крутим головами и, не веря своим глазам, спрашиваем:
- Это вы? Откуда это?
- Это? - показывая на лепешки и колбасу, говорит Володя. - Нам подарили в милиции, говорят: "Возьмите, ребята, на дорогу, вам, наверное, нечего кушать". Вот мы и взяли.
- Вас отпустили?
- И держать не стали, - весело отвечают Петька и Володя.
На самом деле с нашими друзьями произошло вот что. Когда милиционеры вели их через улицу, возле остановился трамвай. Не успели милиционеры моргнуть, как наши дружки шмыгнули к трамваю, смешались с толпой и исчезли.
Едем дальше. Ночь. Скорый поезд мчит нас на запад.
Холодно. На крыше, прижавшись к вентиляционным трубам, сидим, будто примерзлые. У меня побаливает голова и звенит в ушах. Люся ухаживает за мной. Следит за каждым моим движением. На второй день она сама оказывается в таком же положении. Я вижу ее то скрюченной, то раскинувшейся пластом. Что с нами, я не могу сообразить. В одном степном городке Володя стаскивает нас с поезда. Мы лежим на лужайке, потом нас переносят в какой-то сырой подвал.
- Ничего, ничего, - успокаивает Володя, - хоть здесь плохо, но спокойно.
Не успеваем как следует обосноваться, прибегает Петька:
- Едемте дальше, пришел товарняк.
И снова мчимся на запад. Меня уже не интересуют города, поселки, которые проезжаем, и даже Бородинское поле. Скорее бы перестала болеть голова! До моего слуха доносится: Аральское море. Сколько раз я проезжал около этого моря, но никак не удавалось посмотреть его: то поезд проходил ночью, то я сидел под какойто лавкой, оттуда нельзя было высунуть носа. И вот наконец я увижу его. Я встаю на ноги, хочу подойти к двери чуть приоткрытого товарного вагона, и вдруг в моих глазах темнеет, я проваливаюсь в бездну.
- Ванятка, Ванятка! - слышу чей-то далекий голос. - Вставай, приехали в Оренбург,
- Не трогай, - говорит второй.
- Что - не трогай! Сколько уж времени он лежит, умрет еще. - И вдруг тот же голос вскрикивает: - Володька, атанда! Милиция!
А мне в это время не страшна была и милиция. Моя голова словно сдавлена тисками. Тошнит, я все время икаю, но в желудке у меня пусто. Через некоторое время снова слышу голоса, теперь уж я узнаю их: один принадлежит Петьке, другой Володе. Они оба облегченно вздыхают:
- Пронесло, не заметили.
Петька и Володя берут нас с Люсей на руки, тащат между вагонами, заталкивают в собачьи ящики какогото пассажирского поезда и облегченно говорят:
- Все в порядке, поехали дальше.
Наконец мы в маленьком городке Можайске. До Бородинского поля осталось не больше-семи километров. Но туда надо добираться пешком, а мы с Люсей еле волочим ноги. Последнее расстояние мы преодолеваем тяжелее, чем несколько тысяч километров оставленного нами позади пути.
Но вот и Бородино.
Постояли мы около памятника, над которым размахнул крылья орел. Поели на Бородинском поле щавелю п тронулись обратно. Куда? Конечно, обратно в Ферганскую долину. Володя в какой-то книге вычитал, что за Шахимарданом стоит алмазная гора. Решили проверить.
Книга включает несколько легенд из цикла «Внук зеленой молнии». Они говорят о материнской любви и самоотверженности, о людях смелых, красивых, благородных. Содержание: Корабль-туча. Машенька — ветреные косы. След на море. Откуда у моряков взялась сила. Художник Е. Катышев Для младшего школьного возраста.
Сборник сказов советских писателей, посвященных теме труда: П. Бажова, С. Писахова, Б. Шергина, М. Кочнева, Е. Пермяка и др.
В Пензенской области есть небольшое село. Прадеды назвали его Пылково. А назвали так потому, что каждую весну там полыхает то белым, то сиреневым пламенем сирень и черемуха. В этом селе после гражданской войны родился я. Отец был землепашцем, а я стал сказочником. Всю жизнь хожу по свету и собираю сказки: за кулисами цирка, в матросских кубриках, в заводских цехах да и в школьных классах.Люди часто и сами не замечают, что творят чудесные сказки. На оружейном заводе в Туле был мастер. Каждый вечер к нему с шахматами приходил сосед и всегда его обыгрывал.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Легенды и сказы о знаменитых тульских мастерах, их смекалке, великолепном профессиональном умении, душевных качествах. Художник Сергей Сюхин. .
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.