Начало мореходства на Руси - [2]
Венеды древности, несомненно, приняли участие в формировании не только западных, но и восточных славян. Связи между западнославянским поморским миром и западной частью восточного славянства (особенно, новгородцами) давно уже обращали на себя внимание и вновь были подтверждены изысканиями последнего времени[6]
Конечно, далеко не все славянские племена того периода, когда из пестрой массы индоевропейских языков выделялись и складывались древние славянские языки, — а именно этот период времени следует считать началом этнического оформления славянства, — были обитателями морских побережий и устьев больших европейских рек, впадающих в моря.
Вряд ли мы ошибемся, если скажем, что, наоборот, большинство древних племен на основе культурной и территориальной близости, в процессе укрепления связей и формирования родственных языков складывались в славянство в местностях, сравнительно отдаленных от морских побережий. Исключение представляла только Балтика. Анализ терминов, относящихся к обозначению понятия «море» в различных индоевропейских языках, свидетельствует о том, что слово «море» в глубокой древности означало: «большое пространство стоячей воды», «озеро», «болото». Поэтому оно отсутствует в индоиранских языках, в языках германских, где термин «зее» (See), собственно «море», сохранился (как, впрочем, и целый ряд других слов в германских языках) как реликт речи древнейшего, доиндоевропейского на-, селения Европы.
В литовском языке, одном из балтийских языков, как известно, наиболее родственных славянским из всех индоевропейских языков, слово «море» означает устье реки, а собственно «море» носит название «юрья». Из этого следует, что процесс формирования индоевропейских языков (так сказать было бы правильнее, чем употребить обычное выражение «формирования индоевропейских народов») шел на начальной стадии где-то в основном в глубине континента, а не на берегах морей. Этому периоду в истории формирования индоевропейских языков соответствует термин «море» в своем древнейшем значении озера, болота. Мы можем датировать этот начальный период формирования палеоиндоевропейских языков III — началам II тысячелетия до н. э., когда, на основе развития скотоводства, на громадном пространстве от верховьев Дуная и Эльбы до Восточного Туркестана, к северу от Балкан, Черного и Каспийского морей, и к юг у от Восточной Балтики, в бассейне Оки и Средней Волги, и далее на восток, включая Южный Казахстан и всю Среднюю Азию, на юг до Гиндукуша и Копетдага формируются культуры «степной бронзы», стадиально-хронологически и территориально связанные с образованием палеоиндоевропейских языков. Археологически — это время энеолита, первых металлических изделий, начало широкого распространения скотоводства.[7]
С течением времени большинство индоевропейских, и в том числе славянских племен, по рекам дошли до всех морей Европы и освоили их берега, а часть племен по суше вышла к побережью. В этот период слово «море» стало обозначать во всех почти без исключения индоевропейских языках «большое пространство (скопление) горько-соленых вод». Произошла одновременно и индоевропеизация древнейшего доиндоевропейского населения морских побережий. Происходило это тоже в очень отдаленные времена. О том, что уже в эпоху формирования славянских и балтийских языков, столь родственных территориально близким к ним славянским языкам, соседи славян — балтийцы уже жили на берегах Балтийского моря, говорит ряд данных. Литовцы до сих пор называют морем («юрья») маленькую речонку, некогда представлявшую собою устье Немана, и Krantas (крутой, обрывистый берег) выступ в Курском заливе от Клайпеды на юг, который, по мнению геологов, 5000–6000 лет тому назад представлял собой действительно берег моря.[8]Анализ наименований рыб, водящихся в реках, впадающих в Балтийское море, в частности, «общность на званий лосося, угря и миноги у ряда индоевропейских и- финских языков указывает, что народы, говорившие на этих языках, с древнейших времен соприкасались между собой на берегах Балтийского моря».[9]Слово «море» в обозначении «большого пространства горько-соленых вод», характерное для большинства индоевропейских языков, свидетельствует о том, что распространение индоевропейских языков вширь и ассимиляция ими смежных и родственных языков юга, запада и севера в этот период времени протекали в обстановке широкого использования племенами с индоевропейской речью природных богатств моря и морских побережий.
В болотах и лесах междуречья Рейна и Эльбы, в Ютландии, южной Скандинавии, на островах Балтийского моря долгое время сохранялись остатки папоноидных племен с древнейшею речью, характерной для палеоевропейцев эпохи, переходном от палеолита к неолиту (языки северо-восточного типа, по классификации С. П. Толстова), племен, еще в древности смешавшихся с пришельцами с берегов Атлантики, с племенами североиберийской культуры. Это архаическое автохтонное население только во второй половине I тысячелетия до н. э. подверглось индоевропеизации со стороны этнических элементов, распространявшихся с запада и юга (кельты), юга и востока (иллиро-фракийцы). Результатом поверхностной индоевропеизации и было образование германских языков.
Многовековая история СССР насыщена героической борьбой с иноземными захватчиками. Народы нашей страны пытались поработить немецкие псы-рыцари и монголо-татарские завоеватели, англо-французские интервенты и американские империалисты, японские самураи и гитлеровские варвары. В борьбе с врагами наши люди проявляли исключительную стойкость, мужество, героизм и свободолюбие. Вот почему на земле России всегда терпели крах все коварные замыслы интервентов, бесславно гибли их захватнические армии. Такая же участь ждет и современных поджигателей войны, вынашивающих новые планы завоевательных походов против Страны Советов.В книге авторы убедительно рассказывают о многовековой истории вооруженной борьбы нашего народа с иноземными захватчиками, за свободу и честь своей Родины.Книга рассчитана на массового читателя.
«Еще в древней летописи «Повести временных лет» мы встречаемся с попыткой рассказать о том, «откуда есть пошла Русская земля… и откуда Русская земля стала есть»…С тех пор немало прошло времени и немало ученых пыталось разрешить волнующую проблему происхождения терминов «Русь», «русские», «Рось», «росы», «Россия». Высказаны были самые различные предположения и чаще всего пытались найти ответ, прибегая к поискам истоков термина «русь» где-то за пределами земель восточных славян.Так появились различные теории происхождения термина «русь» — норманская, литовская, финская и др.».
Данная работа преследует своей целью обрисовать историю одной из частей Украины, а именно Днепровского Левобережья, с древнейших времен и до второй половины XIV в., т. е. до захвата Левобережной Украины Литвой.… я попытался поставить и в какой-то мере подойти к разрешению ряда вопросов (например, о древнейшем населении Днепровского Левобережья и о его связи со славянами, об этногенезе славян, о разложении первобытнообщинного строя и развитии феодализма, о роли Хазарского каганата и тюрко-яфетических племен лесостепной полосы и степей Причерноморья в жизни и быте населения Левобережья, о формировании украинской народности на территории древней Северской земли, о наиболее слабо изученном времени татарского владычества на Украине и др.), не затронутых или неправильно разрешенных моими предшественниками: П. Голубовским, Д. Багалеем, В. Ляскоронским, М. Грушевским, Р. Зотовым и др.
Книга видного советского историка является переизданием трех его трудов «Петр Первый» (1948 г.), «Классовая борьба и общественно-политическая мысль в России в XVIII в. (1725–1773 гг.). Курс лекций» (1964 г.), «Под знаменем Крестьянской войны» (1974 г.). В ней прослеживается история Русского государства на протяжении трех четвертей XVIII в.; раскрывается значимость петровских реформ в деле преобразования всех сторон жизни государства; рассматривается вся совокупность проблем, связанных с анализом развития общественно-политической мысли; рассказывается о грозных событиях крестьянской войны под предводительством Емельяна Пугачева.Для историков, а также всех интересующихся историей нашей страны.
Яркой страницей в летописи освободительной борьбы трудящихся масс против крепостничества является история Крестьянской войны под руководством Емельяна Пугачева, разразившаяся два столетия назад.Автор на обширном историческом материале показывает обострение классовой борьбы трудящихся против крепостничества, силу и размах Крестьянской войны 1773–1776 гг., сильные и слабые стороны восставших, причины поражения и историческое значение этого одного из крупнейших крестьянских выступлений против крепостнических порядков царской России.
В издании, приуроченном к столетнему юбилею ученого, будут представлены две монографии из богатейшего научного наследия крупного советского историка Владимира Васильевича Мавродина «Образование древнерусского государства» (Л., 1945) и «Образование единого Русского государства» (Л., 1951). Работы объединены одним научным подходом и общей идеей создания и развития русской государственности.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.