Начало гражданской войны - [196]

Вечером говорили, что оружие нашим частям во Владивостоке возвращено.

1 сентября. Японцы заняли Иман, при чем мост, слава богу, уцелел; его разрушение было бы огромным ущербом для жизни всего Заиманского района.

Чехо-словаки от Читы продвинулись на Карымскую и встретились с семеновцами; нехорошо то, что большевики не приняли удара и разбежались по разным медвежьим углам и трудно доступным урочищам, что сделает дальнейшую борьбу с ними очень тяжелой. Нужна планомерная война с постепенным очищением отдельных районов, а это грозит долгой и затяжной внутренней борьбой, в которую ввяжутся разные таежные и каторжные банды.

2 сентября. Говорят, что чехо-словаки прочистили всю магистраль, и что путь свободен чуть ли не до Волги; сообщают также, что в Томске или Омске имеется правительство, и что в Сибири образовалась уже своя армия, успешно борющаяся с красными.

Захиревшее одно время сибирское, сидящее во Владивостоке, правительство, — или так называемая дерберовщина, — ободренное успехами на сибирском фронте, воскресло и, объявив себя единственной законной властью, требует, чтобы все его признали и ему подчинились.

Пока что сибирское правительство Дербера объявило Хорвата узурпатором, а Плешков объявил приморскую земскую управу изменниками. Обмен столь острых комплиментов не может разрядить крайне напряженную атмосферу и способствовать возможности какого-нибудь соглашения. Для населения эта ругань весьма поучительна и дает много материала для заключений об «авторитете власти».

Один из членов английской миссии, спрошенный, как они относятся ко всему у нас происходящему, ответил, что они «ждут, к чему же, наконец, придут русские джентльмены».

3 сентября. Началась железнодорожная забастовка, объясняемая недовольством служащих новыми окладами жалованья и введением сдельной оплаты труда. Все, что слышу здесь о положении служащих, убеждает, что в управлении дорогой нет системы и делового чутья, нет уменья итти впереди времени и устранять вредные препятствия раньше, чем они сядут на голову.

Нет даже и практической деловитости: ввели, напр., новые оклады по системе сдельной оплаты и забыли многие разряды служащих, которые, по сути своей деятельности, не могут быть расчитываемы по этой системе.

4 сентября. Забастовка продолжается; забастовал и телеграф. Сегодня один из контролеров дороги показывал мне образчики сапог с деревянными подошвами и одеял, разлезающихся на куски, поставленных для местной тюрьмы: сапоги по 66 рублей за пару, а одеяла по 109 рублей за штуку. Приемщики все время уговаривают его дать согласие на прием, потому что ничего другого нет, а когда он отказался, то к нему явился «некто» с предложением 60.000 рублей за согласие.

Все, видимо, остается у нас по этой части по-прежнему, увеличились только куши; можно себе представить, что делается при заказе дров, угля, металлов, смазки, и пр., где дело идет о десятках миллионов.

5 сентября. Говорят, что Хорват уехал на запад на совещание с представителями сибирского правительства по вопросу о конструкции новой государственной власти. Совещанию этому суждено играть самую решающую роль для всего будущего; пошли, господи, чтобы его участники оказались способными пожертвовать всем личным и выполнить, все нужное для столь серьезного дела.

Сообщают, что по всей сибирской магистрали и далее на запад, вплоть до Пензы, установлено свободное движение и всюду полный порядок.

6 сентября. Забастовщиков все время уговаривают; дернуло же ввести неудачные оклады как раз в то время, когда по всей обстановке и по серьезности развивающихся событий необходимо, чтобы дорога работала полным ходом и вообще было бы поменьше горечи, уксуса, неудовольствий и обострений.

От уговоров забастовочный комитет становится все упрямее и несговорчивее, требует официального признания.

7 сентября. Японцы заняли Хабаровск — это весьма серьезный этап в борьбе с красными; теперь надо заняться скорейшим установлением порядка и законности в крае. Исполнить это некому, ибо весь актив разных властей и партий уходит на взаимную грызню и оплевание; кроме того, на хвосте у японцев увязался Калмыков, который способен завернуть населению такой режимчик, что оно восплачет по большевикам.

8 сентября. Забастовка благополучно продолжается, губя и без того скверное материальное состояние дороги. Григорий Семенов заделался главнокомандующим всеми вооруженными силами на Дальнем Востоке; за полтора года мы имели еще более нелепых главкотяпов, и нас уже удивить теперь трудно.

9 сентября. С запада получены известия об открытии сибирской областной думы и о составе сибирского правительства.

Плохо то, что на западе к власти вылезла эсеровщина, которая вне конкурса по части подкопа и свержения правительств, но безнадежна по части здорового строительства; значит, опять начнется болтология и разные демократические кривляния, да заоблачные попытки насадить на земле социалистический рай, не считаясь с озверением людей и вакханалией самых животных инстинктов.

Хорват вернулся в Харбин, по внешности весел, но по светским разговорам, — надежд на «утверждение во временно занимаемой должности» никаких; на персональное его вхождение в состав новой власти все единогласно согласны, но по остальному — полный отказ.