Начало - [34]

«Бродяга» появился в комнате и громко мяукал, сбивая с ног. «И что творится с этим животным?», — ворчала она, поддевая, попавшейся под руки шваброй, углубление в скрытой лестнице, заклеенной сверху обоями.

— Не очень-то хорошо спрятано. Так. Для вида.

Как только лестница оказалась на полу, кот стремительно вскарабкался и скрылся, всколыхнув застоявшуюся внутри пыль. Она последовала за ним. Помещение было просторным, но темным, не смотря на парочку треугольных окон. Пыль жила здесь веками, и никто не пытался её убирать, никаких следов присутствия.

— Да, давненько сюда не заглядывали.

Дышать было нелегко, она забивалась в ноздри, вызывая неприятное ощущение. Повсюду были расставлены предметы интерьера настолько устаревшие, что им самое место на свалке, но хозяйственный дом не желал избавляться ни от чего. Под одним из столов обнаружила массу книг, некоторые из которых безнадёжно были испорчены временем. И среди них завалялась небольшая, картонная коробка с отпечатками пальцев, оставшимися по бокам. «А вот эта вещица пользовалась популярностью», — заключила она, прихватив с собой. «Бродяга» шуршал где-то в углу, издавая угрожающие звуки. Хорошо, что она не боится мышей, как многие другие девушки. Кот только что обнаружил одну. Выбравшись с чердака, отворила окно в комнате и вдохнула свежий, морозный воздух, показавшийся вдвойне приятным, учитывая добровольное заточение в доме. Присела за аккуратный, круглый столик и открыла коробку. В ней лежали фотографии, старые и не очень. Она брала по одной и внимательно рассматривала, переворачивая и читая оборотную сторону. Каждая, без исключения, была подписана красивым, бабушкиным почерком, его она сразу узнала. Здесь были они с дедушкой, совсем молодые, свадьба, путешествие, появление на свет первенца, а потом и дяди Стефана, совместные поездки, счастливые лица. И лишь изредка замечала тревожные взгляды Черы. Теперь она понимала её гораздо лучше, узнав тайну, которую та так отчаянно оберегала. И то, как тяжело было разделять жизнь надвое, находиться в постоянной готовности, защищая семью от злого психопата. Там же она нашла фотографии Петуньи и её супруга Чарльза, и еще многих неизвестных людей, улыбавшихся и грустивших. Некоторые снимки настолько поистрепались, что их было страшновато держать в руках. Более новые изображали взрослых детей и отпрысков. Она фыркнула, когда попалась фотография Базеля. Даже в младенчестве взгляд этого мальчика был неприятным и отталкивающим. Тут были и её фото: в детстве, в школе, в университете. Многие сделаны с приличного расстояния, некоторые супругом во время совместных путешествий. «Как она получила их? Наняла профессионального похитителя фотографий?», — удивлялась Катарина. Она взяла в руки очередной снимок, и сердце упало куда-то вниз, и на мгновение остановилось. Чувство было такое, словно удар под дых. На нём была Чера, будучи в преклонном возрасте, стояла на крыльце и разговаривала с молодым человеком, улыбаясь и жестикулируя. Этого парня она сразу узнала, пусть на снимке он был слишком молод. Это был Ромка, её супруг, почивший год тому назад. Она потеряла дар речи. Он отмалчивался, часто пропадал и никогда не заговаривал о том, что знает её родственников. Она вскочила на ноги, переполняемая ненавистью и злобой. Было так больно, что хотелось кричать изо всех сил. «Он знал её! Знал, кто я такая! Возможно, она подослала его следить! Куда он пропадал? Ездил с докладами сюда?». Она мерила шагами комнату, скрежеща зубами в попытке как-то заглушить нахлынувшие эмоции. В дверях появился Габриэль, как всегда не вовремя.

— Ну, наконец-то, я тебя нашёл… — начал было он.

Она развернулась стремительно, и нечто невидимое, повинуясь, вытолкнуло его за дверь, захлопнувшуюся перед носом. Она застыла, руки затряслись, было не под силу унять дрожь. Шёпот наполнил комнату.

— Ты должна держать эмоции под контролем, иначе причинишь ему боль. — Дом читал мысли.

Она тут же остыла, тяжело опустившись в кресло, дверь отворилась. Габриэль осторожно вошёл.

— Что это было?! И… как ты? — он был сбит с толку.

— Я не знаю. Связь с домом становится крепче. Думаю в этом всё дело. — Она протянула фотоснимок.

— Кто это рядом с ней?

— Мой бывший муж. — Габриэль завис на минуту-другую, всматриваясь.

— Получается…

— Да, он знал её. Она могла послать его следить. Что он, собственно, и делал, пока не умер… — опустошённо сказала она.

Габриэль взял за плечи и сжал. Поцеловав в щёку, обнял ещё крепче, чем прежде.

— Мне жаль, Кэти. Но, мы не знаем всего. Может, он полюбил тебя со временем. Мне, кажется, так и было. Тебя невозможно не любить! Парень, наверное, страдал оттого, что не мог сказать правду. Чера была дальновидна в подобных вопросах. Не удивлюсь, если она взяла с него клятву, — он говорил, а она приближалась к осознанию ещё одной вещи.

— Стоп, — вскочила на ноги не в силах усидеть на месте. — Что если его убил он? — с трудом выдавила слова, и ненависть вновь заняла своё место, вытеснив страх и негодование.

— Кэти…

— Как может один человек принести столько зла?! — она кричала, слёзы застилали глаза.