Начальник уголовного розыска. Непридуманное - [5]

Опер засуетился, схватил материал со стола, начал причитать, и валить вину на соседа по кабинету.

— Все, хватит с меня, — плюнув в урну, прорычал Кусакин. — Один слово не может выучить, другой в камере нажрался. Зови всех оперов сюда.

Через несколько минут все наличные опера столпились в кабинете начальника.

Кусакин приказал им сесть и выдал каждому по листку бумаги и ручке.

— Диктант! — объявил он и подумав, добавил. — Чтоб водку меньше жрали!

— Условия такие, — сообщил Кусакин. — Диктую одно предложение. У кого больше трех ошибок, два дополнительных дежурства в опергруппе на месяц. Запятые, точки, тире не считаются. Начали.

Начальник УР зачитал своим подчиненным такие слова: "По улице Ветеринарной шла корова и жевала целлофановый пакет. Собака, отпущенная ветеринаром домой, сдохла".

Когда он произнес слово "Ветеринарная", опера посмотрели на лейтенанта Серегу. Тот испуганно глянул на Кусакина и забормотал: "Забыл, забыл".

Опера стали заглядывать друг другу в листочки. Но начальник пресек списывание и подглядывание, и забрал сочинения себе.

Проверка длилась минут двадцать, потом опера не выдержали, и забились в кабинет Кусакина. Тот пребывал в отличном настроении.

— Ну, коллеги, не ожидал такого от вас, не ожидал, — улыбаясь доброй улыбкой, сказал он. — Хорошая новость. Никто из вас не будет дежурить сверхурочно.

Опера приосанились и тоже заулыбались.

— Дело в том, — продолжил Кусакин. — Что ни у одного из вас нету меньше трех ошибок. Идите и работайте, витиринары, ёшкин-мошкин! Сергей Владимирович, а вас я попрошу лично изловить того, кто напоил жуликов сегодня. Иначе…

Понурые опера, тыкая кулаками выходца из Киргизии, покинули место действия.

Кусакин, качая головой, перечитал их диктанты.

Все парни сломались на ветеринарии, целлофановом пакете и мертвой собаке… "Ветиринарная, витеринарная, ветеренарная". Пес у всех "здох". Над целлофаном опера поиздевались от души. Начали с уже классического "салофана", и дальше шли варианты. Только один написал правильно, но потом, видимо, решил подстраховаться, и зачеркнул одну букву "л".

На следующее утро четвертая и пятая камера вновь оказались пьяными. Но верные люди, ночевавшие там, сообщили, дыша перегаром в лицо зам по опер ИВС, что ночью к окошкам подкрался некий Вжик, и найдя место, где был предусмотрительно отломан кусок стекла, просунул туда шланг и перелил по нему где-то по литру спирта в каждую камеру.

Вжик был мелким крысенышем, мечтавшим о воровской карьере. Поэтому опера, обозленными проваленным накануне диктантом, вытащили его из дома, и положили первый камень в его карьеру. После трехчасовой беседы Вжик взял на себя три квартирных кражи и воровство бензина из милицейского уазика.

Больше всех при допросе свирепствовал Сергей Владимирович.

— Значит, вещи в целлофановый пакет сложил, — шипел он, глядя в тупые глаза Вжика. — А потом на улице Ветеринарной продал?!

Вжик согласился со всем. Явку с повинной, которую он написал, опера заставили его переписать несколько раз, добиваясь безукоризненной грамотности.

Психологи

Жена пропавшего ревела. Четыре дня назад муж ушел к теще за деньгами, которые заняли на покупку холодильника, и исчез.

Четыре дня — это серьезно. Тем более, с деньгами был человек. Отдает криминалом.

Когда, сморкаясь и утираясь, заплаканная женщина ушла, Кусакин прочел внимательно ее объяснение и повернулся к оперу-зональнику Юре Коротаеву.

— Что скажешь?

Юра встал со стула.

— Будем искать, — он взял документы со стола. — Труп-то никто не находил. Пьет, наверно, где-нибудь, гад.

Вечером, около девяти, Юра зашел в кабинет Кусакина.

— Ну что я говорил, — опер уселся на стул. — Читаю сейчас в дежурке списки задержанных, смотрю, в "мойке" (вытрезвителе) фамилия знакомая. Опа, да это утренний потеряшка. Я их натуру знаю. Позвонил мужикам, сказал, чтобы не отпускали утром. Поговорим.

— Ну вот и хорошо, — отреагировал Кусакин.

— Его уже неделю на работе нет, — заведующая Домом культуры наклонилась поближе к Кусакину. — Понимаете, неделю. А сожительница его сидит дома и ревет. Думает, что он ее бросил. Ага, взял с собой буханку хлеба, кусок колбасы, сел на велосипед и уехал. Променял на велосипед. Дура такая!

Начальник уголовного розыска Кусакин внимательно слушал. Если пропавший осветитель из ДК не появляется неделю, хотя раньше в таком замечен не был, может тут и криминал. А на велосипеде укатил мужичок на дачу в поселке Октябрьский, в десяти километрах от райцентра. Кусакин отправил туда помдежа осмотреться. Толковый сержант доложил по приезду в отдел, что дом у потеряшки не закрыт, на столе остатки еды, рассыпан порох и гильзы от охотничьего ружья. И никто в поселке этого осветителя не видел.

Что-то тут не так. Завтра была суббота, но откладывать до понедельника работу не стоило. Кусакин запланировал выезд. С ним ехали Коротаев и зам по опер. работе ИВС Сергеич, стремившийся почаще избегать домашнего уюта.

Прошедшая пятница наложила свой отпечаток на оперов. Все, в том числе и водитель, приперлись в субботу с похмелья. Кусакин купил двухлитровую бутыль пива, кинул ее на заднее сиденье уазика, решив поправиться уже в поселке, на свежем воздухе. Всю дорогу он прокемарил на переднем сидении, вполуха слушая рассказ Юры о предыдущем потеряшке.