Начальник - [2]

— В канистре много осталось?

— А?

— Много тяпнул?!

— Там хватит… — Митька захлебнулся ветром, долго кашлял. — Всем хватит! Поехали обратно.

Калина красная-а,

Калина вызрела-а! —

запел во все горло Митька; душа его ликовала: не пропал.

Колька терпел, терпел, отдал ему рычага и занялся канистрой. Отпили немного, смерили проволочкой — сколько осталось. Еще малость отпили.

Доехали, как по горнице босиком прошли: легко и весело.

Их ждали, их давно ждали. Всем скопом кинулись перетаскивать продукты в избушку. Зеленую канистру занес сам начальник и поставил под нары. Шумно сделалось в тесной избушке.

Хмельной Митька начал куражиться.

— Начальник, заметку в «Трудовую вахту»: «Исключительный поступок Митьки Босых». Я же мог вполне повернуть назад! Мог? Мог… И мне говорили, что не доедешь. Я их послал вдоль по матушке и поехал, пала. Я же вполне мог дуба дать! И вы бы куковали тут…

— Сколько выпили? — спросил начальник у Кольки.

Колька хмурился: хотел казаться трезвым. Ну если и выпил, то так — самую малость, для согрева.

— Не знаю, — сказал он. — Расплескалось много.

Начальник заглянул в канистру, взболтнул содержимое…

— Полтора литра. — Достал блокнот, записал. — С получки вычту.

Всем налили по полстакана спирту. Митьке не налили.

— Хватит, — сказал начальник.

Митька взбунтовался, полез к начальнику:

— Так? Да? Я же чуть не погиб, пала!..

Начальник выпил свою порцию, скривил большой рот, закусил хлебом.

— Большеротик! — горько орал Митька. — Я же привез, а ты…

— Спокойно, Босых. Заметку напишу, а спирту не дам. Ты свое выпил. А то будешь не Босых, а — Косых.

Огромный Митька сгреб начальника за грудки.

— Да я же мог весь выпить!..

Начальник оттолкнул его. Митька снова попер на него с кулаками… Начальник, невысокий, жидкий с виду мужичок, привстал, не размахиваясь, ткнул Митьке куда-то в живот. Митька скорчился и сел на нары. С трудом продыхнул и пожаловался:

— Под ложечку, пала… Ты што?.. Налей хоть грамм семисит?

Все посмотрели на начальника.

— Нет, — сказал тот. — Все. Иди ешь.

— Не буду, — капризно заявил Митька. — Раз ты так — я тоже так: голодовку объявлю, пала.

Засмеялись. Начальник тоже засмеялся. Смеялся он неумело, по-бабьи звонко. Он редко смеялся.

— Хошь, счас всем скажу? — спросил вдруг Митька, угрожающе глядя на начальника. — Хошь?

— Говори, — спокойно сказал тот.

— Нет, сказать?

— Говори.

— А-а… то-то.

— Что «а-а»? Говори. — Начальник внимательно, с усмешкой смотрел на Митьку. Ждал.

Все стихли.

Митька не выдержал взгляда начальника, отвернулся…

— Сижу на нарах, стас мечу! — запел он и полез на нары. Еще раз напоследок попытал судьбу: — Пиисят грамм? И — ша! И ни звука. А? Иван Сергеич?

— Нет.

— Все — убито, Бобик сдох. Да ты начальничек, ключик-чайничек!.. — еще пропел Митька и затих, заснул.

— Ну, Митька… Откуда что берется? — заговорили лесорубы.

— Посиди там — научишься.

— Да, там научат.

На начальника посматривали с интересом: что такое знал о нем Митька?

Начальник как ни в чем не бывало с удовольствием жевал сало с хлебом, запивал чаем.

— Нет, я-то ведь тоже чуть дуба не дал! — вспомнил Колька. Он добавил к выпитому дорогой, и его заметно развезло. — Туда ехал, у меня заглохло. Я с час, наверно, возился… Руки поморозил. А оказывается, выхлоп подлючий снегом забило!.. Бензину налил, выжег его… А сам чуть не сгорел: во! — Показал прожженный рукав фуфайки. — Плеснул нечаянно, он загорелся…

— Прокладку не пробило? — спросил начальник и опять засмеялся неожиданно высоким женским смехом.

— Когда ты забудешь про эту прокладку? Ты што, всю жись теперь будешь?!

— Нет, — серьезно сказал начальник. — Иди спать. А мы отдохнем малость, жирок на пупке завяжется, и пойдем крышу привяжем. А то ее расколотит всю об лесины. Или унесет совсем.

Колька полез к Митьке на нары.

Лесорубы закурили после сытного обеда.

Начальник достал блокнот, устроился за столом, начал писать заметку.

«Самоотверженный поступок шофера Дмитрия Босых и тракториста Николая Егорова».

Написал так, подумал, зачеркнул. Написал иначе: «Лесорубы спасены!»

Опять зачеркнул. Написал:

«Тов. редактор! У лесорубов на 7-м участке еще до бурана кончились все продукты. Им грозила крупная неприятность. И только благодаря умелым действиям шофера Д. Босых и тракториста Н. Егорова продукты на участок были доставлены».

Начальник прочитал, что написал, и остался доволен.

— Иван Сергеич, — спросил один лесоруб, — если не секрет: что такое хотел сказать Митька?

— Митька?.. — Начальник криво улыбнулся. — Мы с ним в одном лагере сидели. Он в моей бригаде был.

— Так вы што… тоже?..

— Двенадцать лет. А Митька теперь шантажирует. — Haчальник снова не сдержался и — в третий раз за этот день — закатился звонким своим искренним смехом. Отсмеялся и сказал убежденно: — Но он ни за что, ни под какой пыткой не сказал бы. Это он спьяну решил малость пошантажировать. Он отличный парень.

— А за что, Иван Сергеич?

— Сидел-то? Сто шестнадцать пополам. Ну пошли, братцы, найдем крышу-то.

Начальник оделся, взял веревку и первый вышел из избушки в крутой, яростный ад.

Буран снова набирал силу. Он, кажется, зарядил на неделю — февральский.