Наблюдатели мрака - [7]

Немного подумав, дядя Федя покачал головой, и сказал затем:

— Нет, мам. Ничего. Люди будто сквозь землю проваливаются.

— Очень плохо, — лицо Нины Марковны стало грустным. — У нас в последнее время часто пропадают люди в Адмиралтейском районе, так что будьте осторожны.

— Да, — согласился дядя Федя. — У нас до сих пор нет подозреваемого. Работает преступник очень грамотно, вообще не оставляя следов. Люди теперь каждый день пропадают.

— Ладно, — улыбнулась Нина Марковна, — горевать не будем. Будем танцевать.

Вином меня слегка «развезло», и я почувствовала шум в голове, с легким головокружением. На стол поставили пироги, я разливала чай. Наполнив свою чашку, я поняла, что еще не наелась, мне захотелось съесть немного мяса из фарфоровой лодочки. Я потянулась за паломником, случайно перевернула кружку, ошпарила себе ногу.

— Ай, блин! Блин-блин-блин! — нервно заговорила я, став вытирать со стола, а затем начав высушивать одежду.

— Маня, какая-же ты неуклюжая! — сказал дядя Федя, только каким-то неестественным басом. Я не сразу обратила на это внимание.

Мой взгляд был полностью сосредоточен на мокром пятне, которое я оттирала, и когда я закончила, то подняла взгляд. Родственники изменились до неузнаваемости. От их внешнего вида я почувствовала в сердце щемящую боль, мне стало трудно дышать. За их спинами висели отвратительные монстры, вцепившиеся отростками им в спины, обхватившие их шеи скользкими щупальцами. По щупальцам проходили токи светящийся энергии.

— Федя, а что ты скажешь насчет трагедии в Кемерово? — Ирина Александровна взглянула на дядю Федю.

Из ее глаз текла кровь, а изо рта ужасно воняло гнилью. Дядя Федя выглядел не лучше, люди за столом стали похожими на настоящих живых мертвецов, запах испуская соответствующий.

— Мерзостные твари, эти владельцы торгового центра, — злобно заявил дядя Федя. — Их самих надо живьем сжечь.

— Да-да, — охотно согласились остальные.

Как только мнение стало общим, родственники единодушно его разделили, монстры крепче вцепились щупальцами в их шеи, став перекачивать через отростки еще больше пульсирующей энергии. С ужасом я ощутила, что моя шея тоже обхвачена скользкими щупальцами, меня парализовало от страха. Я расширила глаза, испугалась так, что не могла издать даже звука.

— Машенька, что с тобой? — спросила Ирина Александровна.

Музыка играла на всю катушку. Некоторые родственники топтались танце за моей спиной. Я чувствовала, что в спину пыталось впиться нечто, но ему не удавалось. Ко мне были прикованы опустошенные взгляды всех гостей, сидевших за столом. Тела их были изрезаны, а раны усыпаны какими-то мелкими ужасными паразитами, сосущими кровь. К горлу подступил рвотный ком.

Родственники продолжали веселиться, как ни в чем не бывало, будто не разваливались на части, не были покрыты кровоточащими порезами. Не выдержав волны накатившего испуга, я завизжала, вскочила со стула, танцевавшую бабушку Галю. Бабушка Галя с криком врезалась в стеклянный шкаф, осколки водопадом посыпались на пол, блестя в свете лампы.

Я посмотрела на нее, но ее вид никакой жалости во мне не вызывал. Напротив, внезапно я испытала стойкое желание добить ее, а затем одернула себя. Щупальца крепче сжались на моей шее, стало труднее дышать.

— Отцепись от меня! — вскрикнула я, схватившись за щупальца, и заметавшись по комнате.

Стало очень страшно. Колени дрожали от ужаса, я чувствовала, как тварь за спиной пыталась пробиться через кожу, чтобы присосаться к позвоночному столбу. В приступе паники я бросилась к выходу, но бабушка Галя, оправившись после столкновения с сервантом, перегородила мне дорогу. Рядом с ней встали дядя Федя и тетя Таня.

— Машенька! — говорила тетя Таня, и вдруг у нее вывалился глаз, обвиснув на глазном нерве. — Что такое?

— Успокойся, Маша! — дядя Федя потянулся ко мне.

— Господи! — меня трусило так, как не трусило еще никогда. Адреналина в крови было море, и казалось, что это сведет меня с ума. — Отвалите!

— Маша! — возмущенно крикнул Константин Владимирович, вскочив со стула, и буквально обронив сгнившую челюсть в фарфоровую лодочку с мясом. — Нехоо пбрлгхх, — невнятно продолжил он, брызгая из горла зеленой жижей.

Меня окружали чудовища. Я метала взгляд от бабушки Гали к дяде Феде, захотела как следует вмазать им всем, чтобы очистить себе дорогу, но тело тут же охватила скованность, не позволившая мне предпринять решительных действий. Тогда я крепко зажмурилась, и, выставив перед собой локоть, прорвалась через оцепление, с криком рванув к ванной.

Забежав в ванную, я захлопнула дверь, закрыла на засов, и застыла перед зеркалом. В предбаннике послышался топот, — родственники сбежались к двери, стали в нее ломиться.

— Маша! А ну выходи! — тук-тук-тук-тук. — Маша! Немедленно выйди!

Я с ужасом глядела на дверь. С нее сыпалась краска, а петли ходили вверх-вниз, грозясь сорваться в любой момент. Перспектива попасться родственникам пугала меня, но она была отдаленной, в отличие от твари, которая дергалась у меня за спиной с диким визгом. Я впилась в щупальца пальцами, пытаясь оторвать их, но пальцы предательски соскальзывали.