Наблюдатели мрака - [30]

— Примерно так, да, — кивнул Юзерберг, проанализировав сказанное Анжелой. — Проще говоря, тебе попросту внушили, что ты беспомощный обыватель, не имеющий склонности к магии, трусливый. Но это не так. И твой вход в Мир сна без всякой подготовки об этом говорит. Большая храбрость.

— Или идиотизм, — усмехнулась Анжела.

— Вы хотите сказать, что мне еще и трусость внушили? — я проигнорировала нападок Анжелы. — Да я, сколько себя помню, всегда была трусихой…

— Трус не пережил бы погружения в мир сна, это однозначно, — сказал Ян. — Ты бы умерла в самом начале, или чуть дальше.

— Это меня радует, — честно сказала я. — То есть, с меня надо снять гипноз? Почему тогда вы не можете этого сделать?

— Снять гипноз может только сам гипнотизер. Маятник — магическое вмешательство, использованное с применением особой магической частоты.

— А ее нельзя подделать? — поинтересовалась я.

— Никак. Она так же индивидуальна, как отпечаток пальца. Потому гипноз может слететь только в случае снятия его гипнотизером. Либо, если заклинатель умрет. Но раз маятник на месте, значит гипнотизера придется искать, — пояснил Юзерберг, расстегивая ремни, и освобождая меня.

Я села, размяв затекшие конечности, и чувствовала, как болела кожа.

— И что теперь делать? — я непонимающе взглянула на Яна.

— Искать гипнотизера, — ответил Ян. — Моя работа учить тебя. А как учить тебя, если ты не способна к магии?

— Верно, — согласился Юзерберг. — Ты знаешь, кто загипнотизировал тебя?

— Нет, — сказала я, пытаясь припомнить. В воспоминаниях сохранилось лишь тусклое изображение кабинета, но информации о том, где он находился, вспомнить не удавалось. — Помню только, как выглядит кабинет.

— Тогда придется опросить твоих родителей, — равнодушно заявил Ян.

— Моих родителей? — удивленно спросила я, будто бы узнала, что моих родственников подозревали в совершении ужасного преступления.

— Они первые, кто мог отвести тебя на сеанс гипноза. Больше просто некому.

Мы покинули артефакторий, и направились в комнату перемещения. Анжела, к счастью, с нами не пошла. Ян открыл портал, через который мы вышли на улицу рядом с психиатрической лечебницей, находившейся недалеко от моего дома. Светом солнца резало глаза. От вида знакомых мест сердце кровью облилось, хотя я отсутствовала здесь совсем недолго. Разум все еще пленила мысль о том, что уже ничего и никогда не будет как прежде.

Только на словах легко расстаться с прошлым. Иногда оно бывает настолько сильным, что преследует нас против нашей воли.

Мы направились к моему дому, но по дороге увидели стоящий на тротуаре патрульный полицейский автомобиль. Полицейские стояли перед входом во двор, нервно покуривая сигареты. Вид у них был максимально озадаченный. Ян подошел к ним, продемонстрировав красное удостоверение сотрудника ФСБ.

— Что случилось? — поинтересовался Ян.

— Странное дело, — ответил полицейский, выдохнув облачко дыма. — Нашли шлюху. Дохлую.

— Очень необычно, — кивнул Ян.

— А ты зайди, посмотри, юморист, — полицейский бросил окурок, придавив его носком туфли. — Я, за свою тринадцатилетнюю практику, много хрени навидался, но такого не видел.

— Маша, оставайся здесь, — велел Ян. — Я скоро вернусь.

— Угу, — кивнула я.

Ян скрылся во дворе вместе с полицейским. Делать мне больше было нечего, потому я встала у водоканала, и наблюдала за водой. Но надолго погрузиться в наблюдение не получилось. Я увидела Нину Марковну, идущую по улице, и расширила от удивления глаза.

Охватило внутреннее напряжение. Попадаться ей не хотелось, но был велик соблазн проследить за ней. Она часто выходила из дома, но никогда никому не говорила, куда и зачем ходит. Судя по всему, направлялась она в сторону психиатрической лечебницы. Я даже представить себе не могла, что ей там могло понадобиться.

Нужно было где-то спрятаться. Сначала я попыталась войти во двор, в котором скрылся Ян, но меня остановил сотрудник полиции.

— Куда, гражданочка? Вам сюда нельзя.

Поняв, что припираться бессмысленно, я просто встала за патрульной машиной. Полицейских это забавляло. Они глядели на меня с усмешками, будто на прятавшуюся за углом школьницу, боявшуюся быть пойманной с сигаретой. Я лишь мило улыбалась, стараясь не пересекаться с ними взглядами.

Как только Нина Марковна скрылась за углом, я стала незаметно преследовать ее. К счастью, в дороге она не любила оборачиваться.

С задней стороны здания, где лечебницу отгораживать просто не было смысла, была дверь, крепко накрепко закрытая засовами. Подойдя к ней, бабушка с легкостью потянула ее на себя. Дверь со скрипом открылась, но засовы так и остались закрытыми, отделившись от рамы. Они были всего лишь бутафорией. В голове всплыло четкое воспоминание о том, что я когда-то пыталась открыть эту дверь, чтобы зачем-то познакомиться с психами но у меня ничего не вышло.

Бабушка вошла внутрь, и я услышала, как она спускалась по металлической лестнице. Когда шаги стихли, я осторожно подошла к дверному проему, заглянув в него. Ржавые железные ступеньки вели вниз, через несколько метров погружаясь в беспросветную тьму.

Потянуло сквозняком. Воздух дул сырой и холодный, пропитанный легким трупным запахом. С каждой секундой мне все меньше хотелось идти туда, но интерес к тому, что Нина Марковна забыла в таком месте, был намного сильнее страха. Я решительно сжала кулаки. Ступенька скрипнула под ногой.