Наблюдатель. Сказка про деньги - [16]

В семь пятнадцать утра перед взором Наблюдателя предстало чудовищное зрелище. В смертельной схватке Второй войны столкнулись две системы, два представления о дальнейших путях развития вида HS. Это была крупнейшая война в их истории. Из семидесяти трех существовавших на тот момент на планете колоний в войну были ввергнуты шестьдесят две. Боевые действия велись на просторах трех континентов, в водах четырех океанов и в единственном для всех небе.

Горели леса, поселения и даже сама земля… Самоходные мясорубки превращали миллионы хрупких тел в невнятную жижу, которая лилась по крупнейшим рекам планеты. Плененных ашэсов душили, давили, морили голодом, сжигали на кострах и травили газом. Когда через две минуты очередная бойня почти закончилась, Наблюдатель заметил яркую вспышку над островом и грибовидное облако, пожиравшее десятки тысяч ашэсов, – вирусы овладели энергией элементарных частиц своего мира. Он мог лишь с грустью констатировать, что на последних этапах долгого пути, пройденного планетой, вид HS очень сильно преуспел в искусстве уничтожать все, к чему прикасался: от природных ландшафтов до своих же собратьев и других живых существ. Но самое главное: вытворяя все это, наивные и глупые создания не понимали, что они действуют не по собственной воле, а являются марионетками в руках искусных кукловодов. Ведь и Первая, и Вторая войны, перекроив карту планеты, унеся жизни одних представителей вида и разорив других, обеспечила власть… зеленых квадратиков.

Внезапно Наблюдатель почувствовал, что его буквально засасывает в бездну электрона, как неосторожную соринку в сточную воронку раковины. Судорожным усилием он оторвался от экрана. Его ослепила окружавшая темнота кабинета, приступ тошноты и головокружения выбил пол из-под ног. Тело разрывали на части тысячи тревожных пульсов, и где-то в глубине бился осязаемый живой кошмар. И Наблюдатель, не в силах оставаться наедине с переполнявшим его хаосом, потянулся к телефону.

Похоже, Друг не был удивлен столь ранним звонком.

– Ну что? Постояльцы покоя не дают?

– Какого «покоя»? Они такой бардак устроили, и всего-то за сутки, – тяжело выдохнул Наблюдатель.

– Ладно. Давай по порядку.

Не очень понимая, каким должен быть этот порядок, Наблюдатель выплеснул все, что душило и грозило разорвать его на части:

– Эти твари не просто разумны, они создали за сутки какую-то уродливую цивилизацию. Как будто все предшествующие шесть месяцев они только и делали, что обдумывали и выбирали самые отвратительные способы своего развития.

Наблюдатель выдохнул. Немного отпустило.

– А если поконкретнее?

– В общем, основным двигателем их развития и мотивации всех поступков является жадность, – начал Наблюдатель. – Почти все время, что я их изучаю, стремление нахапать побольше определяет поступки как отдельных особей, так и всего вида. При этом разум является лишь инструментом, с помощью которого они стремятся к еще большей наживе.

– А нахапать-то побольше чего? – уточнил друг.

– Да чего угодно. Жратвы, самок, удовольствий – лишь бы побольше, и главное – этих кубиков, потому что кубики олицетворяют все. Они полчаса назад устроили две колоссальные бойни, угробив сотни миллионов особей, только для того, чтобы утвердить приоритет одних кубиков над другими на ближайшие несколько часов, – неожиданно зло бросил Наблюдатель и даже сам растерялся от собственной резкости.

– Одних кубиков над другими? Как это? Они что, начали по-разному оценивать эти эквиваленты товаров и услуг? – недоуменно уточнил Друг.

– Дело в том, что контроль за выпуском кубиков перешел к ростовщикам, как и вся финансовая система. Теперь это бумажные квадратики, и каждая колония выпускает их как некий вексель, по которому обязуется рассчитываться всем, чем располагает.

– А чем их кубики не устраивали? А, кажется, я догадался, – рассмеялся Друг. – Кубики были из редкого металла, что не позволяло штамповать их неограниченно и обеспечивало стабильность оценки всего, что покупалось и продавалось. А бумажные квадраты можно печатать сколько угодно.

– Абсолютно верно.

– И получив в свое распоряжение печатный станок, – развил догадку Друг, – ростовщики уяснили нехитрую аналогию между возможностью использовать чужие деньги, хранящиеся в их банках, и очевидной несуразностью обеспечивать резервами золота весь объем штампуемых денег. Вероятность того, что все обладатели бумажных денег захотят одновременно потратить их или обменять на золото, остается ничтожной, а правильнее сказать, такой же, как и вероятность того, что все клиенты банков придут за своими вкладами аккурат после обеда. И если аферы с использованием чужих денег проходят безнаказанно, то и небольшое расхождение (ну, скажем, раза в три) между золотыми резервами и количеством отпечатанных денег большого вреда не принесет. В этом, возможно, есть смысл. Они стимулируют производство товаров, строительство городов, образование и системы защиты… В конечном счете, чем больше денег у населения, тем больше они смогут покупать и создавать спрос, столь необходимый любой развивающейся экономике. А она, в свою очередь, дает вирусам работу и обеспечивает выпуск товаров, для приобретения которых заранее и выпускались деньги. Причем за счет ростовщиков. Чистая благотворительность за весьма символический процент.