Набла квадрат - [10]

Собаки, встревоженные во сне криком странной твари, скоро угомонились.

Спустя полтора часа после рассвета Горм, убив еще около получаса на завтрак и поиски правого носка, наконец выслушал рассказку Фенрира и решил, что в песке, погребающем город, стоит покопаться. Он разбудил собак, рассказал им о своей несчастной судьбе, те завыли, а Мидир сделался настолько переполнен чувствами, что напрудил лужу. Тем временем охранные роботы, спущенные через нижний люк, оттащили опоры силовых щитов от Фенрира, универсальные роботы взяли пробы песка и приготовились строить дом, а Горм выволок свой и собачьи выходные костюмы и начал облачаться. И двух часов не прошло, как вся троица была застегнута, зашнурована и подключена к энергоисточникам, в шахте раздвинулись меха шлюзовой камеры, десять ног переступили через высокий порожек, перегородка с шипением повернулась вокруг центральной оси, изолируя шлюз от внутренних помещений, и осталось только открыть левую наружную дверь, через которую Горм всегда покидал чрево Фенрира. Пока выравнивалось давление в шлюзе и снаружи и пока мощные гидроцилиндры поднимали дверь, Горм успел подраться с собакани и два раза поругаться с Фенриром. Как бы там ни было, потомок великих ярлов космоса наконец вылез на броню, постоял, вертя головой, и нелепо спрыгнул на песок. Собаки последовали его примеру и, взяв след ночного гостя, уводивший в недра планеты, принялись копать. Горм поднырнул под корпус Фенрира и вытащил поломанную отвертку. Инструмент скорее походил на консервный нож, которым сумасшедший безрукий слепоглухонемой мог бы вскрывать завязанные узлом банки с консервированной слонятиной. Внимательнее осматривая предмет, Горм увидел, что поверхность его внутренней полости в ближней к разлому части была покрыта какими-то волокнами, из которых сочилась отвратного вида и, как утверждал Мидир, адекватного запаха слизь.

— Органическая химия, — сказал Фенрир, — а то и биосинтез.

— Да, — вздохнул Горм, — стоит подарить ему новую отвертку. Отформуешь?

— Раз плюнуть. Прямо из местного грунта. Спечется на радость — это ж молотый кирпич. Гораздо прочнее, чем была эта дрянь.

— Смотри, чтоб слишком прочная не вышла. Не больно-то нужен ты мне развинченный.

— Ну, я-то сам не из кирпича все-таки.

— Стой, или это ты говорил сейчас про кирпич?

— Да вроде.

— К чему это ты?

— У тебя ума не больше, чем у тролля, честное слово. Я битый час талдычу, что местный грунт — молотый кирпич.

— Вот это все? — Горм вытаращился на однообразные плосковерхие холмы, во все стороны уходившие к горизонту.

— Наконец до тебя начало доходить.

— Это у тебя ума меньше, чем у тролля! Прикинь, какой здесь объем — будь это постройки, они бы рухнули под своей тяжестью!

— Так вот они и рухнули! Из дома в пять дюжин этажей запросто можно надробить такой вот холм крошки. Кстати, на Маг Муиртемне была кирпичная башня в восемь дюжин этажей — может, и посейчас стоит.

— Сравнил — та была на железном каркасе!

— А ты глянь в яму!

Из дна разрытой собаками ямищи торчали перекрученные ржавые стержни.

— Арматура, — победительно сказал Фенрир.

— Отнюдь! — нарочито возразил Горм. — Ваще, видимые нами холмы никогда не были организованы в дома. Аборигены живут под ними, искусственный песок защищает их от перепадов температур, а стержни — радиаторы системы кондиционирования.

— Отменно! Я готов поверить.

— А я нет. Интуиция. И дома рухнули не под собственной тяжестью. Мидир! Кого чуешь?

— Тварь смрадную!

— Одну?

— Многих!

— Где?

— Внизу!

— А наверху живет кто-нибудь?

— Не чую!

— А жил?

Мидир вылез из ямы, поднял морду и потянул носом. Усилитель запахов, встроенный в его шлем, загудел.

— Издох и сгорел! — выдал пес после небольшой паузы, потом добавил:

— Давно! — и прыгнул обратно в яму.

— Ты понял? — сказал Горм. Кстати, как отвертка для твари смрадной?

— Никак не мог понять, какая была ручка. Сделал из пластмассы с памятью — сожмется по форме хваталки. Сейчас…

Площадка грузового подъемника нижнего люка опустила на грунт робота на гусеничном шасси с отверткой в клешне. Держа отвертку за самый кончик рабочей части, робот воткнул ее в кучу крошки, которую успели нагрести собаки.

— Оставим это гадское место его хамским хозяевам. Мне почему-то кажется, что все инструменты они зажимают задницей, — Горм скорчил под респиратором рожу и с лязгом всполз на откидную решетчатую ступеньку перед дверью. Собаки, затеявшие было разборку, полезли в нижний люк, опрокинув одного из роботов. Пока тот копошился в песке, все его собратья, ненароком пройдясь по нему ногами и гусеницами, загромоздили собой площадку лифта. Опрокинутый робот наконец встал на шасси, помогая себе клешнями, замер в тупом раздумьи на несколько мгновений и неуверенно втиснулся на площадку.

Грузовой подьемник пополз вверх, закрылась, впустив Горма, дверь. Выйдя из шлюза, Горм, не снимая костюма, прошел в бытовой отсек, через осмотровый люк в полу впустил собак, одновременно отравив помещение угарным газом, дождался, пока атмосфера очистится, протопал в головной отсек, сел в кресло, выслушал Фенрирову отповедь собакам, опять лезущим внутрь через первую попавшуюся дыру, не считаясь с последствиями, переключил на себя управление, загнал на выполнение программу контроля двигательной установки, получил ответ о готовности, вставил ключ в гнездо, зашипел и выдернул его обратно. «Чтобы включить двигатели, надо разомкнуть силовой щит. Если разомкнуть силовой щит, Фенрир сядет на грунт. Если Фенрир сядет на грунт, придется стартовать с сыпучей поверхности. Если придется стартовать с сыпучей поверхности, плазменные струи из дюз унесут отвертку.» В каждый момент времени мозг Горма был в состоянии думать только одну очень короткую мысль, но невозможность параллельной обработки данных компенсировалась быстродействием.