Набег - [117]
— Много ли он тебе обещал?
— А тебе какая разница?
— Знаешь, на какую сумму он метит?
— Скажи, послушаю.
— Пятьдесят тысяч сестерциев.
— Врать будешь на том свете своим недоразвитым богам. Кхе-х!.. Шлюху твою пущу по прошествии четырех суток — таковы правила. Ты к тому времени вряд ли на что годен будешь: отощаешь, захиреешь, и шнурок твой будет болтаться бесполезным отростком. Вот тогда делайте что хотите. Полижетесь немного, и то ладно. Кхе-х!.. Я даже подсматривать не буду, в том торжественно клянусь. Счастливо оставаться. Прошу меня не беспокоить четыре дня и четыре ночи. Шуметь будешь — свет погашу. Понял меня?! Вода возле нужника, но пользуй экономно: другой не будет.
— Понял. Куда уж понятней.
После того как мой тюремщик ушел, гремя подошвами деревянных колодок и унося горящий факел — единственное напоминание о мире людей, я рухнул лицом в старую, пропахшую смертью солому. Понятно, чего добивается Иегудиил: если я не перепишу завещание, то меня ждет позорная смерть на арене, ведь обессиленный от долгого голодания, я не смогу двигаться, а значит, у меня не будет шансов. Публика просто начнет высмеивать меня, и ни о каком помиловании уж точно не может быть речи. Мало того, я выйду на арену, ведомый под руки служителями сполинария, похожий на скелет. Меня просто прислонят к столбу и спокойно дадут разорвать хищникам. Это будет позор. Ведь если бы они хотели сохранить мне жизнь, то не отправили бы на арену. Значит, я нужен мертвым, причем как цезарю, так и Иегудиилу. Префекту скажут: он-де отказывался от еды, предпочитая голодную смерть арене. На что тот пожмет плечами и отправит цезарю письмо, содержащее известие о смерти гладиатора по прозвищу Белка. Закон соблюден с самой благородной его стороны. А много ли у меня вообще этих самых шансов? Мне не оставят ни единого: зачем и кому я нужен живой, единственный, кто знает истинные причины смерти Магерия и Фаустины? Тогда уж действительно лучше умереть голодной смертью. Родящий, подай мне знак! Я хочу слышать веретено Великой Матери. Пусть уход мой будет сопровождаться музыкой небесной прялки. Пусть долетят до меня голоса тех, кто сейчас далеко на берегах чистого Данапра вяжет снопы, делает орудия труда, топит очаг или поет своим детям колыбельные песни. Пусть долетят до меня спокойные мысли волхвов, воспитавших меня и сделавших меня сильным, но перед которыми я бесконечно виноват. Пусть мать пошлет мне свое прикосновение с помощью ветра, а отец напутственное слово. Дай мне услышать жизнь моего племени, которое я потерял, потому что не ценил должным образом. Пусть ветер отнесет им мою молчаливую любовь, которая заключит их в свои объятия и больше никому не позволит покинуть родной очаг. Пусть мое племя станет сильным, таким сильным, что никакой Рим не сможет его завоевать.
Я встал и приготовился разбить себе голову о стену, как это очень часто делали германцы, попавшие в плен. И вдруг откуда-то из темноты послышался очень тонкий и легкий звук: мелодия лилась рассыпчатым серебряным перебором. Это пело веретено великой данапрской богини. Оно пело в моем сердце, потому что сердце вспомнило, как светят звезды сквозь стеклянный череп Отца над тихими, покрытыми темно-синим лесом холмами. Что это: начало бреда? Или душа наконец готовится расстаться с плотью? Неожиданно я почувствовал смертельную усталость во всем теле; ноги сами подкосились, и я рухнул на тюремную солому, еще в падении проваливаясь в сон.
Я просыпался, вставал, шел, чтобы зачерпнуть в ладони воды и попить, потом снова падал на солому и снова вставал, гремя тяжелой цепью. Сработали какие-то защитные механизмы моего тела, которое просто отказывалось пробуждаться. Не знаю, с чем это связано: может, с молитвой, а может, просто был откат после полученного потрясения. Или с чем-то еще, человеческому роду неведомым. Но факт остается фактом: четверо суток я, за исключением коротких перерывов, проспал точно сурок. И даже окончательно продрал глаза тогда лишь, когда загремели в замке ключи Цезона. В ореоле факельного света стояла Алорк — прямая, стройная и безумно красивая.
— Иди к своему козлу вонючему, вообразившему себя пушистой лесной белочкой. Скажи спасибо, что хоть это тряпье на тебе оставил. Велено было хорошо досматривать: каждую складочку, каждый, хе-хе, бугорок. А то вдруг ты что-нибудь красавцу своему притащишь. А не велено: ни еды, ни питья, ни одежды. А знаешь почему? Чтобы ему, красавцу, не дать отравиться: яд-то, он даже в одежде бывает, а казнить нужно по-человечески или для арены опять же сохранить. Ну, иди уже. Я, как обещал, даже подсматривать не буду, чем вы там займетесь. Да и заняться вам особо нечем, разве что полизать друг друга по-кошачьи — помоетесь заодно.
Тюремщик, подтолкнув Алорк, быстро закрыл за ней решетку и, воткнув факел в факельницу, удалился прочь.
— Алорк!
— Ивор! Как ты, родной?! — Она заплакала, уткнувшись в мое плечо.
— Алорк, о как я хочу жить!
— Ты будешь, будешь обязательно, ради меня и ради него.
— Кого?
— У тебя сын, Ивор. Мальчик, понимаешь.
— Алорк! Но так не бывает. О, Великая Мать!
Первая половина IX века. Два норманнских драккара, «Хрофтотюр» и «Фенрир», под видом купеческой делегации появляются в верховьях Днепра. Но истинная цель викингов – грабеж и захват пленников. Реализовав невероятный по своей циничности и коварству хитроумный план, норманны пленяют несколько десятков молодых кривичей и продолжают свой кровавый путь по Днепру. В это же самое время на родину в верховья Днепра возвращается молодой волхв Ишута.Ишута начинает свою борьбу с норманнами в одиночку. Но уже через несколько дней к нему присоединяются небольшие группы кривичей – тех, кому удалось избежать смерти во время грабительских налетов…
В романе широко использованы исторические сведения и факты из книги Сергея Александрова «Смоленская осада 1609–1611» 1609 год. Польский король Сигизмунд III Август осаждает Смоленск. С первых же дней осады поляки терпят одно поражение за другим. Сигизмунд в бешенстве! Он узнает, что причиной срыва многих кавалерийских операций является таинственный Белый Волк, который нападает ночью на боевых коней и вырывает им горло…
Его преследуют. Кто-то жаждет его смерти. Но кто и почему?Единственный друг, который хочет ему помочь, погибает при загадочных обстоятельствах.Он под колпаком. Кольцо сжимается.И тогда он начинает собственное расследование. Сможет ли он один противостоять преступному синдикату, унесшему сотню жизней? Выстоит ли он в борьбе, когда на карту поставлена жизнь близких людей?Надежды почти нет. Но тьма сгущается перед рассветом…
Польский король Сигизмунд III умер 30 апреля 1632 года. Из-за смерти монарха Речи Посполитой Московская Русь нарушила условия Деулинского перемирия. Земский собор поддержал решение царя Михаила Федоровича, и вскоре после этого был объявлен сбор армии. Множество казаков и боярских детей оставили «южные украины», чтобы встать под знамена воеводы Шеина, сократив гарнизоны крепостей. Этим воспользовались крымские ханы и совершили стремительный набег на южные уезды Руси. Кампанию по освобождению Смоленска Москве пришлось отложить до осени.
Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.