На живца - [5]

— Мистер Спенсер, вы хотите оформить аккредитив?

— Нет, просто наличные. Я бы взял английской валютой, если у вас есть.

— Извините, нет. Но мы можем заказать к пятнице.

— Спасибо. Давайте зелеными. Обменяю их там.

— Вы что же, пойдете по улице с такой суммой наличных денег?

— Да. Посмотрите на мое мальчишеское лицо. Разве у кого-нибудь может возникнуть желание ограбить меня?

— Вы уже вполне взрослый человек.

— Но все еще очень наивный, — заметил я.

Вернувшись домой без четверти четыре, снова позвонил Сюзан Сильверман. Безответно.

Тогда мне пришлось взять телефонный справочник и набрать телефон деканата летних курсов при Гарварде.

— Я пытаюсь разыскать слушательницу курсов миссис Сильверман. Если не ошибаюсь, она проходит повышение квалификации.

На том конце пошли сетования по поводу того, как трудно найти человека при таком минимуме информации. Потом предложили соединить меня с администрацией курсов.

Администрация заканчивает работу в четыре тридцать, и для них будет не менее трудно найти студентку. Звонил ли я в деканат? Да, звонил. Возможно, мне окажут помощь в отделе управления. Секретарша переключила меня туда. Знаю ли я, как зовут профессора? Нет, не знаю. А номер курса? Нет. Та-ак, будет чрезвычайно трудно.

— А если я заявлюсь к вам лично и надеру зад какому-нибудь вашему профессору?

— Простите, не поняла.

— Посмотрите расписание. Там есть занятия? У вас ведь должно быть расписание. Не буду убеждать вас, что это вопрос жизни и смерти. Представьте, что я собираюсь вручить правительственную премию. Вообразите, что я — Соломон Гугенхейм.

— По-моему, Соломон Гугенхейм уже умер, — предположила собеседница.

— Господи...

— Но я посмотрю, — пообещала она. — Не кладите трубку, пожалуйста. — На другом конце провода слышались стук пишущей машинки и шорохи невидимого движения. Через полминуты секретарша вернулась. — Есть лекция по методике организации консультаций. Читает профессор Мор. Занятие идет с двух часов, а закончится в четыре пятьдесят пять.

— Где это?

Она объяснила. Я повесил трубку и направился в Гарвард-сквер. Было четыре двадцать.

Без двадцати пять я нашел свободное место на Массачусетс-авеню и припарковался напротив пожарного гидранта. На гидрант всегда можно положиться. Мне встретилась молодая женщина в теннисном костюме и кроссовках, у которой я спросил, как пройти к Сивер-Холлу, и в четыре пятьдесят шесть, когда появилась Сюзан, я стоял под деревом напротив выхода. На ней был синий хлопчатобумажный комбинезон с большими золотистыми молниями. Книги она несла в огромной холщовой сумке, висящей на плече. Сюзан спускалась по ступенькам в своей обычной манере. Весь ее вид как бы говорил: здесь все мое, и я отправляюсь обозревать свои владения. Я почувствовал внутри глухой толчок. Вот уже три года я смотрю на Сюзан, но всякий раз, когда встречаю ее, все внутри меня словно обрывается, а тело мое испытывает ощутимый удар. Мускулы плеч и шеи напряглись. Тут Сюзан увидела меня, ее лицо осветилось радостной улыбкой.

Два аспиранта исподтишка поглядывали на нее. Комбинезон очень шел Сюзан. Ее темные волосы блестели на солнце. Когда она подошла поближе, я увидел свое отражение в темных стеклах ее солнцезащитных очков. Моя белая тройка выглядела сногсшибательно.

— Прошу прощения, вы греческий мультимиллионер, нефтяной магнат или просто богатый бездельник? — обратилась она ко мне.

Я в ответ:

— Все вместе. Не соблаговолите ли вы выйти за меня замуж и провести остаток жизни в безумной роскоши на моем личном острове?

Сюзан поддержала игру:

— Охотно, но у меня тут проходной роман с одним чудаком из Бостона, сначала я должна утрясти эту проблему.

— Надеюсь, проблема не в чудаке, а в том, что роман — проходной, — высказал я надежду.

Сюзан подхватила меня под руку и заявила:

— У нас с тобой непреходящий роман, малыш. Пока мы шли по двору, несколько студентов и преподавателей неприкрыто таращились на Сюзан. Я не винил их, но смотрел сурово. Не стоит расслабляться, надо быть начеку.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Сюзан.

— Сегодня в восемь я должен лететь в Англию. Выкроил немного времени, чтобы попрощаться.

— Надолго?

— Не знаю. Возможно, надолго. Может, на несколько месяцев. Не могу сказать.

— Я буду скучать по тебе, — сказала Сюзан.

— Мы оба будем скучать друг без друга.

— Да.

— Я поставил машину на Массачусетс-авеню.

— А моя машина у Эверест-стейшн, я приехала сюда на метро. Мы можем поехать к тебе домой, а потом на твоей машине я отвезу тебя в аэропорт.

— Годится, — ответил я. — Только не командуй. Ты же знаешь, я этого не люблю.

— Я командую?!

— Да.

— Ты уже составил план прощального ужина?

— Да.

— Тогда забудь про него.

— Слушаюсь, шеф.

Она сжала мою руку и улыбнулась. В этой улыбке было что-то магическое, чего я никак не мог уловить. Озорство было бы слишком мягким словом. Коварство — слишком сильным. Но в ее улыбке присутствовало нечто такое, что говорило: «Знаешь, а хорошо бы...»

Я открыл дверцу машины, она проскользнула на сиденье, и комбинезон туго и гладко обхватил ее бедра. Я обошел машину, сел за руль и запустил двигатель.

— Интересно, — начал я. — Если бы под комбинезоном было белье, то оно обязательно было бы заметно. А здесь все признаки отсутствуют.