На земле и на небе - [35]

— Мам, а я сегодня на рыбалку ходила. — Ксюшка подбежала к ней и взяла ее за руку.

— Что? На какую еще рыбалку? — недоуменно спросила Катя.

— А мы с тетей Сарой пошли к соседке и по дороге встретили дядю Диму с Рексом и удочкой.

Катя отметила про себя, что девочка наверняка лукавит и все произошло не случайно. Ведь недаром она сегодня отказалась сопровождать мать на речку. Но сердиться, глядя на лучащееся счастьем лицо девочки, не было сил, к тому же она с ужасом представила, что могло бы произойти, окажись ее дочка вместе с ней в доме этого мерзавца…

— Кто был с удочкой, Рекс? — все еще не в силах отогнать мысль об этом, невпопад спросила Катерина.

— Ха-ха-ха, — звонко рассмеялась Ксюша. — Ой, не могу! Рекс с удочкой! — Она отпустила мамину руку и даже присела от смеха. — Ха-ха-ха!

— Ну остановись ты, неугомонная, рассказывай дальше. — Катя улыбнулась дочке.

Ксюшка, с трудом подавив желание рассмеяться вновь, продолжила:

— Дядя Дима пошел на рыбалку и взял меня. Он закинул удочку и поставил на берег, а я ее взяла. Удочка вдруг как задергалась. И мы с дядей Димой вытащили во-от такую рыбину.

Она остановилась и широко развела руками, как это делают все рыбаки, показывая величину своего улова.

Катя недоверчиво посмотрела на расстояние между маленькими ладошками.

Ксюшка, видя реакцию мамы, уменьшила расстояние вдвое.

— Мам, не веришь? Пойдем быстрее, я тебе покажу. У нас даже не одна, а целых пять рыбок. Две большие и три маленькие. — И она потащила мать по направлению к дому.

— Да ты не торопись, не опоздаем, — урезонивала ее Катя.

— А! Не опоздаем! А вдруг тетя Сара уже их всех пожарила?

Девочка отпустила руку матери и бросилась бежать, за ней последовал Рекс. Катя же неторопливо закрыла за собой калитку на щеколду, вошла в дом и переоделась. Чтобы скрыть синяк, она надела бриджи. Ярко-желтая майка контрастировала с ее никак не желавшей загорать кожей. Катя внимательно посмотрела на себя в зеркало. На лице синяка не было. Слава богу, подумала она.

— Мам, ну ты где? — возникла на пороге Ксюша. — Мы тебя ждем, а ты тут перед зеркалом вертишься, — укоризненно попеняла она матери и, схватив ее за руку, потянула за собой.

Но они успели вовремя. На небольшом столике, что стоял прямо за домом, на развернутой газете лежал, сверкая чешуей, большой лещ с уже выпотрошенным брюхом. Ксюшка не преувеличивала, показывая размеры рыбины.

Дмитрий вытирал острый нож о газету:

— Вот смотрите, какой у нас с Ксюшей улов.

Девочка подбежала к нему сзади и, подпрыгнув, крепко обняла за шею. Губы Дмитрия расплылись в улыбке, глаза его светились нежностью.

— Ксения, осторожно, дядя Дима может порезаться, у него в руках нож, — предупредила дочку Катерина.

Катя вздохнула. Что же поделать, если девочка инстинктивно пытается найти замену своему отцу. Слезы подступили к ее глазам, и она, стараясь казаться спокойной, сказала:

— Ладно, пойду прилягу, я сегодня много плавала, устала.

Она резко повернулась и быстрым шагом направилась к дому, еле сдерживая рыдания, рвущиеся из ее груди.

Дмитрий внимательно смотрел ей вслед. Он заметил, в каком состоянии находилась молодая женщина, но не знал причины, вызвавшей эти слезы, и чувствовал, что сейчас ее лучше оставить одну.

Оказавшись наконец в комнате, Катя бросилась на кровать и дала волю слезам. У нее было такое чувство, словно это ее выпотрошили, как ту рыбу, что поймал сегодня утром Дмитрий. Как она могла так обмануться? Что заставило ее сблизиться с этим человеком: голод давно не знающего ласки тела или жажда любви ее души? И в чем ее ошибка, почему от нее отказался муж? Почему он ушел от своей семьи, бросил дочь, которая так нуждается в его любви и заботе?

Вопросы бешеным хороводом проносились в ее голове, но искать ответы на них у нее сейчас просто не было сил. Постепенно слезы иссякли, рыдания стихли, и она незаметно для себя заснула: ее измученные тело и душа просили отдыха.

— Соня-засоня, вставай! — курносая лукавая мордашка возникла у нее перед глазами. — Мы уже давно ужин приготовили, а ты все спишь и спишь. — Дочка укоризненно смотрела на нее.

Катя закрыла и снова открыла глаза. За окном яркий день перешел в легкие сумерки. Она сладко потянулась:

— Боже! Как я долго спала!

Присев в кровати, она коснулась голыми ступнями прохладного пола.

— Мамочка, достань мне, пожалуйста, платьице в цветочек.

— Зачем? — удивилась Катя, пытаясь стряхнуть с себя липкие остатки сна.

— Я хочу быть красивой.

— Ты и так у меня красавица, когда чистенькая. — Катя улыбнулась. «Все же я очень счастливая, ведь у меня есть такая замечательная дочка!» — думала она, глядя, как Ксюшка стаскивает с себя футболку.

— Мам, я чистенькая, но платьице ты мне все равно достань! — Ксюшка в нетерпении переминалась с ноги на ногу.

— Ох, ну хорошо-хорошо. Будет тебе платьице. — Катя встала и вынула из комода белое, из жатого, в мелкий цветочек, хлопка платье.

Ксюшка легко выпрыгнула из шорт и с готовностью подставила руки.

— Руки вверх — штаны наверх! — Она продела тонкие ручки в отверстия рукавов-фонариков.

Катерина поцеловала Ксюшку в носик, натянула на худенькую фигурку платье и поправила складки пышной юбки.