На Запад! - [79]

– Нет для нас славы в том, что вы тут миром обошлись! – проворчал недовольный Радвил. – Мои воины ждали добычи, а им только лишь по бочке меда выкатили на каждую сотню! Там, за Даугавой, Миндовг по селам и городищам земгалов идет. У него уже добро некуда складывать.

– Будет вам слава, тысяцкий, и добыча тоже будет, – усмехнулся Ярослав. – Только взять ее с боем придется. А вот здесь ратиться не с кем было. Псков вовсе не враг нам, а твердыня на пути у рыцарей-крестоносцев. Ослабнет он или тем паче нашим врагом ярым станет – и они тогда вас с севера окружат да и к нам в русские земли свой глубокий клин вобьют. Правильно Андрей Иванович говорит, – кивнул он на Сотника, – нам не ослаблять этот западный рубеж нужно, а только усиливать. Если отобьем мы от немцев племя латгалов, то по примеру вирумцев пусть и они создают к северу от Двины свое княжество, как это и было когда-то до прихода латинян. А у нас тогда вместе с отбитым Юрьевом сразу три щита здесь, в этих лесах, появится, в которые будут упираться наступающие клинья немцев. Нам главное – поддерживать эти щиты, крепить их всемерно, а уже потом можно будет нашими дружинами, словно бы мечами, разить из-за них неприятеля. Вот тогда все и мудро, все правильно будет.

– Ты слишком далеко загадываешь, князь, – недовольно скривился присутствующий на совете литвин. – Мое дело ратное – это врага разить, а не об обустройстве этого дикого края думать.

– Не нравятся Радвилу наши задумки по этой земле, – тихо сказал сидящему рядом Андрею Давыд Мстиславович, – ох не нравятся. Чувствует и понимает литвин, за кого здесь местные племена скоро стоять будут, если их сейчас у немцев отбить. Это ведь не только щит против немцев мы сейчас выставляем, но и супротив них, литвинов. Они ведь и сами сюда с набегами из-за Двины не раз наскакивали и грабили здесь местных. Сильное усиление соседа никому не бывает по нраву.

– Ладно, теперь о дальнейших наших действиях, – продолжил совет Ярослав. – Дальние дозоры нам доложили, что под Дерптом сколачивается сильное войско Епископа Германа и рыцарей-меченосцев. Со стороны столицы Ордена замка Феллин и от Оденпе, или по-нашему Медвежьей головы, к ним идут тысячные отряды. По всему краю собирают к тому же и ополчение из местных племен и немецких переселенцев. В любом случае помешать под Псковом они нам уже не смогли, так что дальнейшую войну мы теперь будем вести на их собственной земле. А это и слава, и добыча, – усмехнулся он, глядя на Радвила. – Завтра же мы выходим всем войском на Дерпт. По пути за Изборском у нас будет сильный замок Нейгаузен. Эту твердыню на наших рубежах немцы десять лет непрерывно отстраивали и создали тут крепкий орешек. Вот мы и поглядим, как машины Андрея Ивановича с ним справятся. Это ведь не бревенчатые частоколы у жмуди разбивать, так ведь, Радвил? – и он подмигнул литвинскому тысячному.

– Шире шаг, курсанты! – крикнул идущий впереди трех сотен молодых парней Иванко Назарович. – Князья и воеводы на вас смотрят, бодрей, орлами глядеть!

На высоком обрывистом берегу речки, оглядывая все идущее на запад войско, сидели на конях Ярослав с Давыдом Торопецким. За ними виднелось еще около десятка воевод и старших командиров всей союзной рати.

– Славка, глянь, вон отец твой! – ткнул в бок высокого парня идущий рядом сосед. – Чего ты, и не махнешь даже, не крикнешь, что ли, ему?

– Ага, дядька Ермолай махнет мне потом, так крикнет, что опосля все предутренние собачьи караулы соберешь, – проворчал княжич. – Виделись мы уже с батюшкой, посидели вместе, поговорили. Отпускал же меня сотник вчерась вечером с ним свидеться.

– А-а, ну, тогда ла-адно, я-то во вторую смену в караул уходил, – протянул Мишаня. – С него вот как вернулся, так сразу же спать завалился.

* * *

– Да, в удачном немцы месте сей замок заложили, – озабоченно протянул главный орудийный старшина. – Вон с запада, с севера и востока его река Яамаоя хорошо прикрывает. Берега у нее обрывистые, лучше всякого рва они защищать укрепления будут. Остается нам только лишь одна южная сторона для штурма.

– Ну и как, тебе расстояния этого хватит, чтобы крепостные ворота разбить? – кивнул на единственный въезд в замок командир бригады.

– Да, думаю, что должно бы, Андрей Иванович, хватить, – прикидывал Илья. – Тут, конечно, наверх хороший такой скат идет, прямо бить трудно с него будет. Придется немного навешивать или чуть ближе подойти. Разведка сказала, что у немцев на Нейгаузене пара стрелометов стоит. Вот бы знать, докуда они докидывают, чтобы нам уверенно позицию выбирать.

– Это мы можем узнать, – кивнул Андрей. – Готовьте орудия к бою, Ярилович, и через час начинайте выдвигаться к замку.

Три десятка из Второй степной сотни с визгом и улюлюканьем скакали по дороге к воротам. Берендеи, рассыпавшись, еще издали начали метать стрелы. Расстояние до рва и стены было приличным, и они, пробивая снег, вонзались в мерзлую землю с характерным чвиканьем.

На каменных стенах Нейгаузена мелькали шлемы. Вот щелкнул один, а за ним следом и второй стреломет, прикрывающий всю южную сторону замка. Две тяжелые стрелы вонзились в снег в четырех сотнях шагов от стен. Всадники чуть проскочили вперед, и по ним ударили уже из нескольких самострелов. Только один болт достиг цели, попав в грудь коня. В самый отчаянный десяток степняков, подскакавший ближе всех, выпустили несколько стрел лучники, но все они не долетели до цели. Берендеи развернулись, подхватили безлошадного и, дождавшись, когда защитники крепости опять разрядили свои стрелометы, быстро отступили.