На «заднем дворе» США. Сталинские разведчики в Латинской Америке - [31]

Серж прилетел в Мехико из Санто-Доминго (Доминиканская республика) в августе 1941 года. Там, дожидаясь визы на въезд в Мексику, он по заказу друга, троцкиста Хулиана Горкина, написал за месяц книгу «Гитлер против Сталина. Решающая фаза мировой войны». Деньги на издание дали французские коммерсанты. Серж предсказал в книге тяжелейшие испытания для СССР в ходе войны, череду поражений из-за ослабленного в результате сталинских «чисток» военного руководства, примиренческую позицию крестьянства в отношении немцев. Однако Серж, в конечном счёте, не сомневался, что гитлеризм потерпит поражение. Позже в воспоминаниях о Серже Горкин написал, что его друг ошибся в своей книге только в одном, считая неизбежной демократизацию советского режима после войны.

Пресс-конференция Сержа, приуроченная к выходу антисталинской книги, проходила во Дворце прекрасных искусств. На неё пришли сторонники Горкина-Сержа, анархо-синдикалисты и «левые испанские» социалисты, которые после Испанской войны решили, что им не по пути со Сталиным. Присутствовали социалисты из еврейской колонии, в основном выходцы из России и Польши, и так называемые «независимые социалисты» из стран Западной Европы, которые порвали со Сталиным из-за «пакта Берлин – Москва» 1939 года.

Рядовые мексиканцы конференцию не поддержали, они не разбирались в причинах постоянных конфликтов и стычек среди иностранцев, приехавших в Мексику из-за войны. Но коммунисты пытались сорвать эту «антисоветскую акцию», ворвались на сцену, где находились Серж и Горкин, выкрикивая угрозы в адрес наёмников Гитлера и Франко. Если верить Горкину, аудитория не разбежалась и даже «выставила» коммунистов из дворца.

В Мексике «антисталинская группа Горкина – Сержа» была ограничена в средствах и пропагандистских возможностях, но всячески пыталась продемонстрировать «врагам», что обладает ресурсами и способна к «наступательным действиям». В самом начале сороковых годов советского посольства в Мексике ещё не было, к врагам «группировка» относила мексиканских и испанских коммунистов, «просоветских» эмигрантов, и, разумеется, Ломбардо Толедано, лидера «левых сил» в стране, собиравшего многотысячные митинги в поддержку России.

Вести враждебную СССР работу в самые напряжённые дни борьбы против гитлеровской агрессии, было, без всяких сомнений, делом рискованным. Подобные действия в Мексике воспринимались как прямое пособничество Рейху. Вряд ли Горкин сильно преувеличивал, когда писал, что в 1942–1944 годах Сержу и ему приходилось скрываться в глубоком подполье. «Наше убийство открыто готовилось, – вспоминал он. – Моё было публично объявлено в колонках газеты, которая вдохновлялась Ломбардо Толедано. Мы направили «Открытое письмо» президенту республики… Мы опубликовали это и другие документы в брошюре под названием «ГПУ готовит новое преступление».

Виктор Серж сочинил для брошюры «Совместную декларацию», в которой, в частности, говорилось: «Лозунг всемогущего Генерального Секретаря Сталина состоит в том, чтобы задушить наш голос и подавить нас, воспользовавшись оправданной популярностью замечательных побед Красной армии, которые идут на пользу СССР и укрепляют альянс этой страны с воюющими западными демократиями». Серж и его сторонники заявляли, что вопреки всему будут бороться против всех вариантов тоталитаризма, культа вождя, за свободу слова и мысли, за построение новой демократической Европы, за подлинный социализм: «Ведя эту битву, мы хорошо знаем, что было в прошлом, и этого мы никогда не забудем – бесчисленные расстрелы в России, бойцов Испании, подло убитых в спину, обезглавленных революционеров Германии, заключённых в концентрационных лагерях Дахау, точно таких же, как на Соловецких островах».

В апреле 1943 года Горкин и Серж провели очередную акцию «поминовения» жертв сталинизма. Мероприятие проходило в Иберо-мексиканском культурном центре. Прозвучало всего несколько слов, когда в зал ворвались «вооружённые молодчики», прибывшие на нескольких грузовиках. Завязалась потасовка. Сержа успели укрыть в одном из подсобных помещений, поскольку «мы знали, что ему угрожает наибольшая опасность». «Нас отвезли в «Зелёный крест» в той же самой машине скорой помощи, в которой везли смертельно раненого Льва Троцкого в августе 1940 года, – не без пафоса вспоминал Горкин. – И нас оперировали в той же самой клинике, где оперировали его. Это мерзкое покушение вызвало единодушное осуждение в Мексике, с откликами в Соединённых Штатах и некоторых латиноамериканских странах».

Видя во всём «руку Москвы», Горкин вспомнил об Уманском, «сравнительно молодом человеке, интеллигентном, динамичном, элегантном и не без умения вызывать симпатии». Уманский «ранее руководил Агентством ТАСС, пользовался доверием Берии, Мануильского и Вышинского. Принадлежал к самым сливкам сталинской школы. Его сопровождал многочисленнейший и хорошо подготовленный персонал [посольства]. В то время, когда Уманский организовывал дорогостоящие приёмы, фигурировал в обществе и завоёвывал общественные симпатии, его коллаборанты, многие из них сотрудники ГПУ, внедряли своих людей в Администрацию и в прессу, замышляя в тени свои манёвры. Многие статьи, которые появлялись в независимых газетах с подписью мексиканских или испанских авторов или совсем без подписи, исходили прямиком из советского посольства. Для нас же, наоборот, закрывались одна трибуна за другой».