На врагах тоже женятся - [72]

Я сначала думала обидеться, но потом мысленно махнула на сказанное ей, рукой. Ну что с нее трезвой взять? Не понимает она мою исстрадавшуюся душу.

— Ик… Алеша… заечка моя, — стала подлизываться я. — У меня психологиче…кая…травма.

— Какая травма? — напряглась подруга.

— Любовь у нее несчастная, — заключил крыс.

— А — а-а… А напилась‑то она чего?

— Так это, — это уже Ли. — Нервы восстанавливаем. Козлом седым попорченные.

— Кем? — кажется не только я сегодня плохо соображаю. Подруга со мной солидарна.

— Воль…ным, — пришлось расшифровать мне.

— Нашла из‑за кого напиваться, — сложила подруга руки на груди.

— Ли…за. ик…чик, — как же мне тяжело даются слова. — Моя…душа требует…ик…мести.

— Подруга, ты говоришь с трудом, какая месть?

— А я поддерживаю! Месть — это хорошо, — крыс как всегда меня поддержал, почувствовав будущую пакость.

— Так, — встала Алеша, — все давайте‑ка по кроваткам. По своим, — выразительно посмотрела на Ли.

— Не, — засопротивлялся Белый. — Я в свою не хочу.

— Я тоже, — подала я голос. — В свою не хочу.

Вставала я изрядно шатаясь. Вот нельзя мне пить. Вообще. Только если это не вода. Пол под ногами ожил и я чуть не повалилась на пол. Ли успел меня подхватить за руку, не дав упасть.

— Катюха, а ведь это только вторая.

— Отстань, — вырвала я руку. — Я мстить пошла, — и не твердой походкой направилась к бегающей от меня двери.

— Кать, — позвала Алеша. — Может не надо?

— Надо Алеша. НАДО!

— Стой! Я с тобой! — подскочил ко мне крыс.

— Ли…ты с…нами?

— Эх…была не была! — махнул рукой Белый и снова взяв меня за руку потащил в только ему известном направлении.

— Белый, — позвала. — А мы куда?

— Я ни куда, а вот ты…

— Белый!

— Ну что Белый?! Считай что я ваш личный купидон.

— Не поняла, — насторожилась пьяная я. Хмель стал отступать.

— Мстить она в таком состоянии собралась, — заулыбался Ли. — Как ты будешь мстить стихийнику Смерти?

— Ну я… — задумалась. — Ну…

— Вот тебе и 'ну'.

— А куда ты меня тащишь?!

— Да, Белый, — запищал крыс с пола. — Куда мы ее тащим? Учти, у меня на сегодня запланировано свидание с одной очаровательной крыской, я долго шалить не могу.

— Мы с тобой крыса серая ни куда не идем, а вот Кати…

— Белый! Я уже боюсь! Куда ты меня ведешь! — завизжала я, пытаясь вырваться из стальной хватки. Вот странно. Я еле ноги волочу, а Ли кажется почти трезвым. Так, слегка покачивается. Но речь хотя бы связная. Не то что у меня.

— Так, все. Пришли, — Ли остановился у массивной двери черного цвета. Вместо привычных мне ручек были изображены два довольно не привлекательных черепа. Оглядевшись неровным взглядом я обратила внимание что это не четвертый этаж и даже не третий.

— Ли… какой этаж?

— Пятый.

— Эм… — как я не заметила что мы по лестнице поднимались? — Что ты задумал?

— Ничего, — просто сказал он, распахивая дверь и резко заталкивая меня внутрь.

Дверь с шумом захлопнулась. Я попыталась ее открыть но она не поддавалась. Вот ведь белобрысый предатель. По спине пробежал легкий прохладный ветерок. Поежившись я обернулась. Посередине комнаты стояла широкая кровать, алый балдахин свисал с потолка тяжелыми волнами. Камин с резной лепниной. Слишком много черного. Я стала чувствовать себя не уютно. Как будто случайно забрела в комнату ужасов. В кровати ни кого не было. В комнате было пусто. По крайней мере я так думала. Дернув еще раз дверь, за ручку в форме черепа, я отошла к кровати и села на краешек. Вот зачем спрашивается он меня сюда притащил? Я вообще‑то мстить собиралась. А как я могу мстить, если даже не знаю что делать. Конечно не сложно было догадаться куда меня притащил белобрысый предатель. Сложно было догадаться, зачем он меня сюда притащил.

За спиной послышался легкий шелест. Повернув голову, я увидела высокую фигуру в черном плаще, лицо скрывал капюшон, но нехорошее предчувствие заставило меня встать с ложа и попятиться назад.

— И что ты здесь делаешь? — раздался голос Вольного, и он снял капюшон.

— А…меня Ли сюда затащил, — пролепетала, дергая многострадальную ручку двери.

— Белый тебя сюда притащил? — приподнял бровь Дирэль. — Зачем?

— Ну, он решил заделаться семейным купидоном, — сказала я перестав мучить ручку. Все равно не откроется. Если только в окно сигануть. Нет, глупости.

Дирэль сложился пополам и рассмеялся. Да так звонко и искренне что я, не удержавшись, улыбнулась.

— Лиен — купидон… — простонал Ди смахивая выступившие слезы. — Самонадеянный индюк.

— А ты красивый, когда смеешься, — ой, это я вслух сказала?

Ди сразу перестал смеяться. Нацепив на лицо уже знакомую мне маску полного безразличия и раздражения, он подошел вплотную ко мне.

— Красивый говоришь? — прорычал он. — Ну так смотри… какой я красивый, — с этими словами он немного отстранился, чтобы мне было видно его лицо.

Сначала ничего не происходило. Но потом в его глазах появилось уже знакомое алое свечение, лицо вытянулось, кожа на ней истончилась. И он засмеялся. Это не был тот смех, который я еще секунду назад слышала. Это был совсем другой, какой‑то мертвый смех. Жуткий. Вызывающий безудержный страх. Я попятилась, плотно вжимаясь в дверь, и закрыла уши руками. Не помогло. Смех был в моей голове. Он лишал воли, заставляя меня сходить с ума от страха. Хотелось бежать и ни когда больше не видеть ни Вольного, ни этот проклятый замок, вообще никого из этого мира. Смех прекратился так же неожиданно как и начался. Убрав руки я открыв глаза и посмотрела на Ди. Лицо его не изменилось, глаза также светились в темноте комнаты. Но на место страха пришла уверенно в том, что он как бы не старался, мне не навредит. Он пытается меня напугать, заставить меня ненавидеть его. С того момента как ко мне пришло это осознание я перестала бояться его мертвого смеха.