На врагах тоже женятся - [44]

— Завтра я принесу ваши вещи чистыми, — сказала она подходя к двери ведущей в зал, где уже раздавались веселые голоса жителей деревни.

— Спасибо Алеша. Но мне негде остановиться до завтра.

— Но я думала вы останетесь в доме старосты, — Алеша потупила взор.

— В доме старосты? — таращу я на нее удивлённый взгляд. — На правах кого позволь узнать?

— Почетной гостьи.

— А если я не хочу у него оставаться? Особенно на правах почетной гостьи.

— Но как же, — мямлит она. — Он нам сказал что вы остаетесь у него в доме.

— Кому 'нам'? — что‑то мне здесь определенно не нравится.

— Мне и еще двум девушкам. Мы работаем у него, прислуживаем, убираем, готовим…

— А других вариантов, где я могу остановиться, нет?

— Я даже не знаю…

— В таком случае я лучше буду ночевать на улице, — твердо говорю я.

— Но так же нельзя!

— В доме старосты я ночевать не буду!

— Вы можете остаться у меня, — неуверенно сказала Алеша.

— Вот это меня более чем устраивает, — улыбаюсь своей спасительнице.

— Только… вам у меня не понравится.

— Алеша, мне у тебя понравится.

Развернувшись я быстро проскользнула за дверь.

Сбросив шубку и платок я отдала их молоденькой девушке, которая видимо стояла у дверей и ждала когда я приду. Гаром подошел ко мне и проводил к столу, сажая по правую руку от себя. Народу было не протолкнуться и мне приходилось ютиться на самом краю скамьи и старательно балансировать, чтобы не свалиться. Феликса я обнаружила на середине стола, он громко что‑то обсуждал с изрядно подвыпившим мужичком лет пятидесяти. По довольной моське моего серого друга было видно, что он успел не только хорошенько подкрепиться, но и изрядно выпить. Ну надо же, крыс — алкоголик, кому скажу никто не поверит.

Девушки, которые прислуживали старосте, следили за тем, чтобы тарелки были полными еды, а в кружках (изящных бокалов тут не было) не исчезало вино или самогон. Я набросилась на кусок свинины с отварной картошкой. Так как кроме вина и самогона из напитков больше ничего не предлагалось, я потихоньку цедила вино. Не напиваться же в самом деле. С меня одного раза уже хватило.

— Екатерина, — староста приблизил ко мне свое лицо, — я хотел у вас спросить кое‑что, можно?

— Ну конечно, спрашивайте, — постаралась изобразить на своем лице улыбку.

— Не хотели бы вы остаться у нас в должности магессы?

Вопрос застал меня врасплох. Остаться здесь, в полуразрушенной деревне? Для чего?

— Но зачем вам магесса?

— Понимаете какое дело, — начал пояснять он, — гнойник это только цветочки. У нас постоянно ошивается всякий сброд и разные виды нечисти. Как сглазил кто, спасите нас боги, — Гаром ненадолго замолчал, погрузившись в свои мысли. — Вы можете остаться у меня в доме на правах гостьи, — с этими словами он положил свою тощую ладонь на мою руку слегка поглаживая. Прозрачный намек, ничего не скажешь. Я постаралась его наглым образом проигнорировать. — Денег много вам платить не смогу, но под моим покровительством вам ничего не грозит.

— Послушайте… — я уже хотела было отказаться но неожиданный громкий звон разбивающегося стекла меня прервал.

Повернув голову в направлении источника шума я увидела бледную Алешу. Она стояла на коленях и собирала трясущимися руками разбитое стекло, которое совсем недавно было бутылкой красного вина.

— Ах ты дрянь! — взревел Гаром выскакивая из‑за стола. — Ты у меня сейчас получишь! — он навис над ней поднимая руку для удара.

Спокойно на это смотреть я не могла, поэтому вскочила вслед за разъярённым старостой и быстро перехватила его руку, на пол пути к лицу Алеши.

— Зарук! — заорал староста.

Из толпы наблюдающих вышел довольно высокий, плечистый мужчина. Лицо у него было рябое поэтому возраст определить я не смогла. Руки у него были натренированы тяжелой работой. Да и силы в нем, скорее всего, немерено.

— Эту, — показывает пальцем на Алешу, — выпороть, чтобы впредь была аккуратнее.

— Нет! — заорала девушка. — Прошу вас, не надо! — из ее глаз полились слезы.

В сердце защемило и я, убрав свою руку с руки старосты, опустилась перед Алешей на колени и обняла ее за подрагивающие от рыданий плечи, утешая.

— Гаром, — я посмотрела на старосту. — Эта девушка находится под моей защитой. И если хоть кто‑нибудь ее тронет, будет иметь дело со мной!

Видимо в моих глазах что‑то отразилось, потому что Гаром и Зарук отошли от меня на безопасное расстояние.

— Да и со мной тоже! — из толпы выскочил крыс и, запрыгнув ко мне на плечо, зашипел.

Я встала и подала руку плачущей девушке. Она схватила мою ладонь и поднялась на ноги.

— Гаром, — обратилась я к старосте, — я принимаю ваше предложение. Но у вас не останусь, у меня есть где остановиться.

Не отпуская руку Алеши я направилась к выходу. За моей спиной осталась гробовая тишина десятков людей. Никто не смел начать разговор пока я находилась поблизости, но стоило мне закрыть за собой дверь, как тут же раздались приглушенные голоса. Обращать внимание на то о чем они там говорят я не стала. Плевать.

На улице было холодно. Даже не так, ОЧЕНЬ холодно. По телу побежали мурашки. Алеша жалась поближе ко мне, еле сдерживая рыдания.

— Алеша, — позвала я, — прекрати рыдать. Лучше покажи куда идти.