На восток - [134]
Когда утром 25 сентября Энквисту, всю ночь проведшему на мостике «Нахимова», сообщили с берега, что Муроран снова был атакован, он трижды перекрестился со словами: «Слава тебе, Господи! Отвел беду!» Но день еще только начинался, и у японцев были на него свои планы.
С океана гнало туман, разрываемый иногда порывами промозглого ветра. Из-за этого дальность видимости не превышала двадцать – двадцать пять кабельтовых, а временами мгла закрывала вообще все вокруг. Ремонт механизмов, продолжавшийся и ночью, был уже почти закончен. В кочегарках готовились разводить пары, когда все, кто был на палубе, вдруг почувствовали запах угольной гари.
Находившийся в этот момент в ходовой рубке штурман крейсера лейтенант Клочковский оказался единственным офицером на верхней палубе. Все остальные были в низах, занимаясь исправлением повреждений либо налаживая связь с гарнизоном. Он потребовал тишины на палубе, и скоро стали слышны далекие отрывистые команды по-японски, доносившиеся со стороны моря.
На видневшийся слева по борту берег для предупреждения о появлении противника немедленно отправили стоявшую под выстрелом шлюпку с группой сигнальщиков, так как закончить телефонную линию для связи со штабом гарнизона, судя по всему, уже не успевали. Крейсер тем временем приготовился к бою. Но, чтобы иметь возможность дать даже самый малый ход, нужно было ждать еще больше часа.
Полуроту поручика Штерна, составлявшую в тот момент весь гарнизон Томакомай, тут же подняли по тревоге. Она заняла укрепления на берегу вместе со своими пулеметами, а приданную полубатарею развернули к морю и приготовились открыть огонь. Но с крейсера отмахали флажками, чтобы не стреляли до их первого выстрела. С берега громаду «Нахимова» видели хорошо, проблем в общении с гарнизоном, где остались трое матросов из сигнальной вахты для обеспечения связи, никаких не было.
Тем временем для наблюдателей с мостика «Нахимова» в разрывах густого тумана немного дальше к юго-востоку на несколько секунд показались темные силуэты нескольких крупных паровых судов и множество небольших парусных шхун, проходивших сквозь их строй и двигавшихся к пляжу. Затем их снова закрыло мглой.
С японской флотилии, по-видимому, уже вполне разглядели берег. Туман в той стороне озарился вспышками залпа, а спустя несколько секунд докатился грохот орудий, а следом и разрывов на берегу. Потом японские пушки перешли на беглый огонь. Но «Нахимова» все еще не видели и били только по берегу. С нашей стороны не отвечали.
Судя по перемещению вспышек дульного пламени, стрелявший корабль двигался к крейсеру. Его сопровождали стволы всех пушек, достававших эти секторы. Вскоре разглядели смазанный силуэт. Он был доступен казематам правого борта и носового и правого барбетов главного калибра. Дистанция определялась в двенадцать кабельтовых.
В этот момент туман рассекло ветром. Сразу открылась панорама начатой противником серьезной высадки. Поскольку таиться дальше смысла не было, с берега грянул винтовочный залп и взахлеб затрещали пулеметы. Затем подали голос и полевые пушки. «Нахимов» также открыл огонь, кучно положив первый залп по самой близкой и опасной цели.
Японец, опознанный как корабль береговой обороны «Такао», несмотря на попадания, тут же отвернул, приводя неожиданного противника себе на траверз. Но, не успев ответить, получил второй залп казематных шестидюймовок. Позади трубы вспыхнул сильный пожар, кормовые орудия замолчали. Он начал отходить к югу, почти прекратив огонь. За всю перестрелку с него прилетело всего два снаряда, легших недолетом. Но прежде чем он совсем пропал из вида в тумане, его проводили еще одним залпом казематных и барбетных орудий. Были ли новые попадания, не видели. Стреляли уже по всполохам его пожара, выделявшимся на фоне серого горизонта.
Все это время трехдюймовки, способные простреливать носовые секторы, аккуратно укладывали свои снаряды среди деревянной мелочевки, пытавшейся достичь берега. Будь снаряды фугасными, пару-тройку из них наверняка разбили бы, но имелись только броне-бои и чугунные гранаты. Они прошивали эти скорлупки насквозь, не взрываясь, поэтому почти вся флотилия благополучно добралась до пляжа, начав высадку. Там их сразу накрыл залп левого барбета главного калибра. Силой взрыва восьмидюймовых бомб одну из шхун выбросило на галечник, разбросав фигурки людей вокруг. Казематные пушки левого борта под таким углом не доставали и потому молчали, но это вполне компенсировалось работой пулеметов с позиций пехоты.
После ухода «Такао» «Нахимов» занялся ближайшим пароходом, ведя беглый огонь батарейной палубой, а носовая и правая установки главного калибра обстреливали вторую цель, чуть дальше. Видимо, транспорты стояли на якорях, готовясь высаживать пехоту и ее снаряжение, так как первое время ни один из них не двигался с места.
В течение десяти минут оба судна оказались совершенно разбиты и горели. Тот, что был под огнем шестидюймовок, на глазах садился носом и выглядел полнейшей развалиной. Обстрел тонкостенными бомбами завода Рудницкого, снаряженными мелинитом, получился просто подавляющим. Восьмидюймовки, стрелявшие вдвое реже, к тому же обычными стальными бомбами с пороховой начинкой, добились заметно меньшего результата.
Николай Нестеренко знал все о Цусимском сражении… После несчастного случая его сознание временно переместилось в голову вице-адмирала Рожественского. Узнав, чем закончится поход его эскадры, «первый после Бога» организовал во время перехода и вынужденных стоянок полноценную и эффективную боевую подготовку с использованием всех последних достижений военно-морской мысли того времени. Он смог добиться от подчиненных не тупого исполнения распоряжений командиров, а совместных действий, направленных на достижение цели в рамках полученного приказа.
Николай Нестеренко знал все о Цусимском сражении… После несчастного случая его сознание временно переместилось в голову вице-адмирала Рожественского. Узнав, чем закончится поход его эскадры, «первый после Бога» организовал во время перехода и вынужденных стоянок полноценную и эффективную боевую подготовку с использованием всех последних достижений военно-морской мысли того времени. Обученные экипажи и решительные офицеры превратили разношерстное сборище кораблей в грозную силу, сумевшую за два дня боев круто изменить ход русско-японской войны.
Превратности войны непредсказуемы. Из малых случайностей, дополняющих одна другую, может вырасти крупная неприятность. И тогда все, к чему уже успели привыкнуть, сметается внезапно и грубо. Вот и во Владивостоке за последние почти полгода прочно уверовали в невозможность полномасштабного вторжения в окрестные воды, но оказались жестоко разочарованы. Последовавшие за этим действия обеих сторон привели к так не желаемому Рожественским очередному генеральному сражению, где удача, которая, как известно, любит подготовленных, опять была на стороне русских.
Пусть все получилось не совсем так, как планировалось, но все же действия, предпринятые Рожественским после прорыва эскадры во Владивосток, оказались успешными. Но этого мало… Враг не сдается. И воевать дальше по принципу «сила силу ломит» уже нельзя. К тому же, несмотря на все победы, в столице много тех, кто считает, что достались они слишком дорогой ценой. Но останавливаться на достигнутом тоже нельзя! В этой ситуации Тихоокеанский флот вынужден искать новые способы ведения морской войны. Не имея возможности одолеть противника в прямом противостоянии, приходится искать его уязвимые места и бить только по ним.
Противостояние России и Японии продолжается, но у обеих сторон уже не хватает сил для последнего решительного удара. К тому же все острее проявляется явно антироссийская позиция «владычицы морей» и других теневых участников дальневосточного конфликта. В такой патовой ситуации только что назначенному наместнику императора приходится идти на отчаянные шаги, чтобы добиться заметного успеха. Цена его неимоверно высока, но выбора нет… На карту поставлено все, что есть! И пусть на первый взгляд ставка сыграла, чем все это обернется в итоге – еще совсем не ясно!
После успешного прорыва во Владивосток на Вторую тихоокеанскую эскадру пролился дождь наград. Сам Рожественский оказался удостоен титула наместника императора на Дальнем Востоке. Это позволило ему достаточно быстро ввести в крепости Владивосток и ее окрестностях новые порядки, ставшие уже привычными на эскадре. Но недостаточная оснащенность и сложности со снабжением единственной базы флота ставят под угрозу продолжение кампании. После своевременного ввода в дело подводных лодок и аэростатов новому наместнику и его команде удается удержать инициативу в своих руках и начать наступление на Японскую империю. И все пути снова ведут к Цусиме.
Нумбани – технологически развитый африканский город недалекого будущего, в котором люди живут в гармонии с роботами-гуманоидами под названием «омники». И когда террористы угрожают разрушить это единство, появляется герой по имени Ифи Оладеле! С ранних лет Ифи увлекается конструированием роботов – машин, улучшающих жизнь окружающих. Став свидетелем катастрофического нападения Кулака Смерти на аэропорт Нумбани, при котором было выведено из строя множество роботов-охранников OR15, Ифи понимает: городу необходимо нечто большее – настоящий защитник. Пока Кулак Смерти сеет семена раздора между людьми и омниками, Ифи конструирует умного и способного к сопереживанию робота Орису, названную так в честь могущественных духов-охранников ее народа.
В сборнике представлены рассказы самых разных направлений фантастики. Это и фэнтези, и мистика, и форестпанк, и научная фантастика, и альтернативная история. События происходят как в далёком, так и в близком прошлом, а также в будущем и в настоящем, в разных странах, на разных континентах и в разных мирах. Есть здесь и весёлые истории, и серьёзные, и грустные, а порой и просто хорор. Но всё, о чём рассказывает Сергей Булыга, – чистая правда. Хоть и фантастическая.
«…Зодчий приподнялся и посмотрел сквозь бойницу. Видимая часть Зокона утратила глубину и контрастность, затянувшись лёгкой белёсой дымкой. Откуда-то издалека, словно из-под земли, послышался слабый гул. Он медленно нарастал, постепенно и неотвратимо захватывая сознание, бесцеремонно внедряясь в каждую клеточку тела. Ощутимо росла вибрация. Зодчий продолжал всматриваться в клубы мутного тумана, пенными валами наползающего на «стартовую площадку». Скоро низкий гул превратился в грохот и начал ощутимо давить на голову, словно гигантская ладонь разбушевавшегося исполина.
Граница между миром живым и миром мёртвых. Лишь четыре крепости стражей охраняют её. Они сдерживают напор орд нежити, несмотря на то что за спиной давно уже нет единой Империи, которой они служили.Люди, эльфы, гномы и орки давно забыли о границах своего мира и с увлечением убивают друг друга. Смогут ли они объединиться перед угрозой громадной армии нежити, наступающей на границу? Или продолжат рвать глотки друг другу, несмотря ни на что? А может, среди них найдутся те, кто предпочтёт служить новым хозяевам?
Порубежье - суровый мир, здесь не место слабому и неумелому. Местные жители славны на весь Тарон крепостью духа и жестким характером. Как и всем людям - им не чуждо ничто человеческое: жажда славы и богатства, любовь и ненависть, зависть и подлость. Здесь можно встретить как честного человека, так и отъявленного мерзавца. Вот только рыцарей и праведников не встретишь - не прижились. Да и вряд ли приживутся. Может, климат для них неудачный, для организма вредный.Да и не про них этот роман.
Если удалось выбраться живым из логова врага, уберечь от смерти любимую и разделить радость победы с друзьями, это еще не значит, что Фортуна повернулась к тебе лицом. Андрей Фетров начинает это четко осознавать, когда вместо возвращения в привычную реальность оказывается в жестоком мире низкорослых воинов. Шансов попасть в лапы кровожадных хищников или получить дубиной по голове там гораздо больше, чем просто дожить до утра. Особенно после того, как он узнает, кто стоит за созданием незаживающих ран, с недавнего времени связывающих сразу три реальности.
Мечта Дмитрия Будищева осуществилась – он стал офицером и дворянином, и теперь ничего не мешает его карьере. Он даже может жениться на дочери придворного банкира, но тот выставляет условие, чтобы его будущий зять получил признание от предполагаемого отца и титул. Граф Блудов согласен признать его сыном, а император утвердить это, но, как оказалось, царя-освободителя хотят убить не только террористы. Среди царского окружения много влиятельных господ, мечтающих, чтобы реформы были остановлены, а история повернула вспять.
Жаркий июнь 1941 года. Над Советским Союзом нависла угроза полного уничтожения, немецкие танки и самолеты уже получили боекомплект и прогревают моторы. Впереди тяжкие испытания – смерть и кровь миллионов людей, героизм одних и трусость других, беззаветная преданность и предательство. Великая Отечественная война! И где-то в российской глубинке появились те, кто сломает «Барбароссу» и отменит план «Ост». Они – те, кто вырос на подвигах своих отцов и дедов. Те – кто с детства мечтал быть достойными своих предков.
Оказаться вдруг неизвестно где – на чужой планете, в незнакомой обстановке, в другом времени. На каждом шагу – опасность и испытания на прочность. Каково это – быть игрушкой в руках Исследователя. Но я знаю – я смогу, я выдержу. Я должен!
Олег Анатольевич Буров смог пройти порталом на Землю будущего, желая вернуться в своё родное время. Однако что-то пошло не так, и первые подозрения о том, что это не тот мир, появились сразу же. Итак, 41-й год, западные области Советского Союза, за несколько суток ДО…