На вершине счастья - [15]

Он улыбнулся.

— Я подумал, что перекусить мы сможем по пути, — объяснил Стоун, вторгшись в ее раздумья. Мэдисон благодарно вздохнула. Она могла простоять так целый день, перебирая в уме его достоинства.

Она ограничилась улыбкой, подавив желание предложить ему намного большее. Какое действие он оказывает на нее!

— Хорошо. Мне нужно только взять вещи.

— Я отнесу их, — возразил Стоун, входя в хижину и немедленно наполняя ее своим жаром. Мэдисон смотрела, как он бросил взгляд на сумки, которые она аккуратно поставила у кровати. Затем Стоун посмотрел на нее, и она услышала, как он тихо чертыхнулся и сделал шаг — но не к сумкам, а к ней. — Я не знаю, какое решение ты приняла, — сказал Стоун низким, хриплым голосом, — но я думал о тебе всю ночь и поклялся, что сделаю кое-что, когда утром увижу тебя.

— Что сделаешь? — спросила Мэдисон, пытаясь не замечать волнующего запаха его лосьона и лихорадочного биения своего сердца.

— Вкушу тебя.

У Мэдисон перехватило дыхание, и, прежде чем она успела вздохнуть, Стоун завладел ее губами. Как только соприкоснулись их языки, она поняла, что никогда не забудет этот сладкий и дразнящий поцелуй. Он упивался свежестью ее рта, и его настойчивый язык не оставлял никаких сомнений в том, что в искусстве целоваться Стоун — ас, мастер, стремящийся к совершенству. Мэдисон обвила руками его шею, боясь растаять у его ног. Он заставлял ее чувствовать себя женственной, сексуальной и желанной, чего Седрику никогда не удавалось сделать.

Спустя некоторое время, когда Стоун прервал поцелуй и медленно поднял голову, чтобы посмотреть на нее, она не смогла удержаться от вопроса:

— Ты удовлетворен?

— Ничуточки, — жарко выдохнул он в ее влажные губы. Затем наклонил голову и снова поцеловал ее, и Мэдисон подумала: будь что будет! Как только она скажет ему о своем решении, он больше не будет целовать ее, поэтому сейчас она может с радостью воспользоваться этим моментом.

Она не успела углубиться в дальнейшие размышления, потому что Стоун оторвался от ее губ, и Мэдисон неохотно отступила назад.

— Я думаю, что нам нужно взять твои вещи и отправляться, — заметил Стоун, не отводя глаз от ее лица.

— Хорошая мысль. И я думаю, между нами больше не должно быть никакого физического контакта, пока мы не поговорим, — тихо произнесла Мэдисон, пытаясь найти поддержку в решении, принятом утром. В решении, которое едва не исчезло от его жаркого поцелуя.

Она увидела, как Стоун вопросительно поднял черные брови.

— Ты приняла решение?

Мэдисон посмотрела ему в глаза.

— Да.

Он кивнул и направился за ее вещами.

— Расскажи о себе, Стоун. И мне очень хочется услышать все о твоих книгах.

Стоун быстро повернул голову и встретился взглядом с Мэдисон. Они находились в пути уже больше часа, и ей еще предстояло сообщить ему о решении, которое она приняла. Даже когда они остановились у кафе, чтобы позавтракать, Мэдисон не затронула тему их отношений. Вместо этого она восхищалась красотой природы, рассказывала об удовлетворении, полученном от работы в прошлом учебном году, и о поездке в Париж, которую совершила в прошлом месяце. Она тянула время.

— Ты хочешь узнать о Стоуне Уэстморленде или Роке Мейсоне?

Мэдисон озадаченно нахмурилась.

— Разве это не один и тот же человек?

— Нет. Для людей, которых я знаю, я — Стоун Уэстморленд. Для читателей, подавляющее большинство которых не знает меня, я — Рок Мейсон. Я придумал это имя, чтобы сохранить неприкосновенность личной жизни. По правде сказать, это имя придумала моя сестра Дилейни. В то время ей было восемнадцать лет, и она подумала, что это звучит круто.

Мэдисон кивнула.

— А кто ты сейчас?

— Стоун.

Она снова кивнула. Несмотря на собственный запрет, она не смогла удержаться от вопроса. Ей нужно было знать.

— И кем же ты был каждый раз, когда целовал меня?

Он бросил на нее быстрый взгляд.

— Стоуном. — Он съехал с дороги, остановил машину и повернулся к ней. — Наверное, мне нужно объяснить тебе кое-что, Мэдисон. Я не страдаю раздвоением личности. Я просто хочу сказать, что многие люди читают книгу, которую ты написал, и думают, что знают тебя из-за слов, которые ты перенес на бумагу. Но для меня это нечто большее. Я пишу, чтобы развлекать. Мне нравится эта работа, и она хорошо оплачивается. Каждый раз, когда я заканчиваю книгу, у меня возникает чувство удовлетворенности. Но, когда все сказано и сделано, я все еще остаюсь обычным человеком, который имеет жизненные ценности и определенные убеждения. Я люблю свою семью, у меня есть работа и личная жизнь. Для работы я — Рок Мейсон, для частной жизни — Стоун. Ты — часть моей личной жизни. — С этими словами он включил зажигание и снова выехал на дорогу.

Мэдисон перевела дыхание. От одной мысли, что Стоун считает ее частью своей личной жизни, у нее радостно забилось сердце.

— Тогда расскажи мне что-нибудь о личной жизни Стоуна Уэстморленда.

Ее слова заставили Стоуна нахмуриться: он вспомнил, когда в последний раз женщина обратилась к нему с такой просьбой. Это была Норин Бейкер, журналистка, которая хотела взять у него интервью для журнала «Тудейз мэн». Она была привлекательной, но чертовски настырной. Ему не понравился ее стиль, а после того, как он понял, что она пытается проникнуть в его личную жизнь, не понравилась она сама. Но журналистка решила, что, несмотря на его нежелание, любыми путями добудет интересующие ее сведения.