На территории сна - [3]

Передо мною дневник, который я начала вести уже более десяти лет назад. В нём сотни записей, которые давно переросли рамки «дневника сновидений». Они подтверждают, как трудно признать очевидные вещи только потому, что они не соответствуют привычным взглядам.

Почти сразу я почувствовала, что не только я исследую сон, но и сам сон как будто бы демонстрирует мне свои стороны. Словно Нечто из глубины меня самой раскрывает мне тайны моего же сознания. Это казалось настолько невероятным, что я скорее была готова поверить в несуществующие болезни, чем принять очевидное. Уже были написаны в дневнике эти строки, уже накопилось достаточно опыта, демонстрирующего, что изнутри меня постоянно сопровождает, по крайней мере, ещё один персонаж, который обладает сознанием отличным от моего, но до осознанного принятия этого было ох как далеко.

Я забегаю вперёд, но раз эта тема сама себя обнаружила с самого начала, то должна признать, что, конечно же, не я «изобрела велосипед». Идея о существовании человека «внешнего» и человека «внутреннего» уходит в глубь веков. Первого обычно связывали с привычным собой, а второго – со своей бессмертной составляющей. Размышления об этом феномене есть и у очень серьезных учёных. Вот цитата из Юнга: «Внутри нас существует ‘иное существо’, оно является другой личностью внутри нас – большей и значительной, знакомой, как ‘внутренний человек’. Мы подобны паре, один в которой смертен, а другой – бессмертен, и которые, хотя всегда вместе, никогда не могут стать одним. Процессы трансформации стараются приблизить их друг к другу, однако наше сознание осознаёт противодействие, поскольку другая личность кажется странной и сверхъестественной, и поскольку мы не можем свыкнуться с мыслью, что не являемся полным хозяином в своём собственном доме. Мы предпочли бы всегда остаться ‘Я’ и больше никем. Но мы оказываемся лицом к лицу с этим внутренним другом или врагом, и является ли он другом или врагом зависит от нас самих. Наше отношение к Внутреннему голосу меняется от одной крайности до другой: он рассматривается нами либо как чистейший нонсенс, либо как глас божий. Похоже, никому не приходит в голову, что может существовать нечто ценное между этими двумя категориями. ‘Другой’ может быть таким же односторонним в некотором смысле, как ЭГО – в другом. И, тем не менее, конфликт между ними способен привести к истине и осмыслению – но только в том случае, если ЭГО наделит другого приличествующей ему индивидуальностью. Он, без сомнения, имеет индивидуальность, подобно тому, как её имеют голоса у больных людей, но подлинное общение становится возможным только тогда, когда ЭГО признаёт существование собеседника».

Наверное, множество людей могут подписаться под этими словами, но самим идеям ещё только предстоит занять своё место в научной картине мира. Однако я действительно забежала далеко вперёд.

Структура сна

В этой главе я привожу классическую структуру сна. Глава получилась формальной, но эти данные – проверенный ориентир, надёжный берег, от которого я отталкивала свою лодку в самом начале и к которому причаливала, когда боялась потерять курс в неизведанном океане сна. Впрочем, кому чужд излишний педантизм эту главу может безболезненно пропустить.

Напоминаю, что объективно изучать состояние сна стало возможным сравнительно недавно: когда появился способ «заглянуть в голову» – зафиксировать мозговые волны. Представляю, какое потрясение испытали первые исследователи. Оказалось, что мозг вовсе не отдыхает. Никогда! Более того, когда мы видим сновидения, он активен, как в очень сильные эмоциональные моменты бодрствования.

В современной сомнологии для исследования сна используется метод, который включает параллельную регистрацию многих объективных показателей. На основании их анализа строится гипнограмма, отражающая его структуру. Из всех показателей три считаются базовыми: запись мозговых волн (ЭЭГ – электроэнцефалограмма), регистрация движений глаз (ЭОГ) и изменение мышечного тонуса (ЭМГ).

Итак, как только вы ложитесь, закрываете глаза и расслабляетесь, колебания мозговых волн становятся регулярными, с периодичностью повторения примерно 10 раз в секунду (10 гц). Это и есть знаменитый «альфа-ритм», который свидетельствует о состоянии расслабления. Неожиданным образом нейтральным состоянием мозга оказался не полный покой, а активность. Альфа-ритм исчезает, как только из внешнего мира поступает неожиданный стимул, например звук щелчка пальцами. Это ещё не сон, мы ещё бодрствуем.

Но вот, полежав некоторое время в тихой затемненной комнате, мы начинаем погружаться в дремоту. Субъективное сонное состояние вполне объективно регистрируется приборами: изменяется характер мозговых волн, уменьшается частота сердечных сокращений и частота дыхания, снижаются показатели мышечного тонуса, изменяются и другие показатели. Фиксируются медленные движения глаз. Этот период классифицируется как первая фаза сна. Обычно она длится всего несколько минут. Вслед за этим изменение показаний электроэнцефалограммы обозначает переход сна в следующую фазу, названную «фазой сонных веретён». «Сонные веретёна» (колебания синусоидальной формы с определённой частотой, амплитудой и длительностью) – это основной феномен ЭЭГ второй фазы сна. В это время регистрируются небольшие движения глаз и ещё большее понижение мышечного тонуса. Затем постепенно в мозге спящего нарастает медленно-волновая активность. Когда, по крайней мере, 20 % периода ЭЭГ заполняется дельта-волнами, отмечается начало третьей фазы. А когда дельта-волны займут 50 % в периоде, третья фаза перейдет в четвёртую фазу – глубокий сон. Третья и четвёртая фазы объединяются под общим названием «дельта-сон». Во время дельта-сна движение глаз обычно не регистрируется, а мышечный тонус бывает очень низким.