На своей земле - [50]
В результате продолжение с воинственной Бессмертной в главной роли было всё-таки снято в количестве одного сезона под названием «Ворон», а непобедимой героиней оказалась Аманда.
Ну и, завершая эссе, наверняка следует перечислить, каким оружием сражался Дункан наш Маклауд. Клеймором и катаной? Не только, скажем внимательные мы. В серии 3.2 он отрубил голову Керну индейским копьем в память о своей жене-индианке, убитой Керном. Идейно понятно, но технически сомнительно. А вообще после того, как в начале XVІІ века Горцу пришлось расстаться с фамильным мечом и до того как в конце XVІІІ ему подарили катану, Маклауд сражался и шпагами, и клеймором-палашом с корзинчатым эфесом. В серии 1.16 у него вдруг оказался поздний каролинг, хотя дело происходит в XVІІ веке, а такие мечи вышли из употребления уже в XV, но не будем придираться: изгнанный из родного клана — что нашел, тем и сражался. Впрочем, запомнили мы его всё равно с катаной.
От других команд
«Секретные материалы»
sillvercat
Медной горы хозяйка
fandom Americas 2017
Ходят слухи, что знаменитая американская Статуя Свободы была изготовлена из меди, выплавленной в России
«Храните, древние страны, вашу легендарную пышность,А мне отдайте ваших усталых, ваших бедных…А мне отдайте из глубин бездонныхСвоих изгоев, люд забитый свой,Пошлите мне отверженных, бездомных,Я им свечу у двери золотой…»Стихотворение Эммы Лазарус «Новый колосс» высечено на пьедестале статуи Свободы
— Тебе нельзя больше быть в горе, — убеждённо произнёс над Сашкиной головой грудной и певучий женский голос.
Сашка шире раскрыл глаза, силясь разглядеть эту женщину в сплошной темноте заводского лазарета. Господа заводчики Пашковы были добрые, они построили этот лазарет, в котором кровью харкали их рудничные рабочие. Лица у всех у них были с прозеленью, как медная руда, которую они подымали из забоев на-гора.
Но Сашка никого не увидел и даже не услышал лихорадочного бормотания мечущихся в горячке людей. Только почувствовал прикосновение узкой ладони ко лбу. Прохладной, как вода, ладони.
Доктор Никодим Петрович тоже толковал Сашкиной матери про то, что Сашке, дескать, нельзя больше работать в горе, толкая тачки с рудой. Сил рубить руду у него ещё не было… а сейчас — так и вовсе не осталось.
Ещё доктор сказал — мол, Сашке надо пить молоко. А мать тихо заплакала.
После того, как отца завалило в горе обвалом, у них и хлеба-то часто не было. Пока Сашка сам не пошёл на рудник. Он был высоким и крепким для своих тринадцати лет, его взяли. Но сейчас чахотка убивала его.
Сашка кашлянул, ощутив на языке привкус меди.
— Я не могу… уйти… — прохрипел он, облизав сухие губы. — Мы заводские. Побираться, что ли, нам с мамкой?
— Побираться, — строго отчеканила женщина. — Человек рождается свободным. Ты свободен, как Божья птица. Ты можешь лететь. Так лети.
— Ты кто? — прошептал Сашка, снова облизав губы, и приподнялся на локтях. — Ты… Медной горы хозяйка? Девка-Азовка?
Её имени нельзя было произносить вслух, и, вспомнив это, он в страхе прикусил язык.
Раздался тихий звенящий смех, похожий на звон медного листа, и наступила тишина.
— А и то, Саша, — проговорила мать, когда Сашка, пошатываясь, как былинка, прибрёл в их домишко из лазарета и рассказал ей про женщину, явившуюся ему в палате, пропахшей карболкой и кровью. — Земля велика. Уйдём. Надо выправить бумаги. Пойдём христарадничать.
И опять заплакала, но уже даже с каким-то облегчением.
Выйдя из посёлка, Сашка в последний раз оглянулся на покосившийся домишко, где они жили, и на дымивший вдалеке рудник. Мать не оглядывалась, крепко сжимая Сашкину руку.
Огромный мир, полный птичьего щебета, золотой и зелёный, раскинулся перед ними.
Они христарадничали или работали на хуторах, часто голодали, но Сашка перестал харкать кровью и выправился. Осенью они, как птицы, отправились к теплу, в Таврическую губернию. Там Сашка впервые увидел море. Он прибился юнгой на шхуну «Арзрум», оставив мать кухарничать в трактире близ пристани.
Через пятнадцать лет, матросом на торговом пароходе «Диоскурия», он достиг Нью-Йорка. В гавани, обратив прекрасное суровое лицо к подплывающим кораблям, стояла огромная статуя женщины в струящейся одежде, с чем-то вроде короны или венца вокруг головы. В руке она держала факел.
— Ишь ты, какую бабу поставили, — завороженно выдохнул боцман Дормидонт. — Говорят, это ихняя Свобода.
«Медной горы хозяйка», — почему-то подумал Сашка.
Статуя Свободы (Liberty Enlightening the World) была построена из медных листов, установленных на металлическом каркасе.
По официальной версии, саму «Свободу» изготовили во Франции из меди, закупленной в Норвегии, а основание монумента изготовили в США из цемента, купленного в Германии.
Но некоторые американские историки утверждают, что изготовлением медного листа, из которого собрали «Леди Свободу», занимался «мистер Демидофф» из династии известнейших уральских заводчиков Демидовых.
Французские источники также не баловали обилием информации: до недавнего времени было известно лишь, что детали памятника были изготовлены на судоремонтном заводе «Martini», на Чёрном море. На этот счёт имеются документальные свидетельства.
