На суше и на море. Сатанстое (сборник) - [46]

Вдруг Талькотт закричал во весь голос.

– Ура, трижды ура, господа! Я вижу капитана Мрамора в лодке!

Тут посыпались радостные восклицания, которые должны были отозваться в сердце бедного Мрамора. Через три минуты он уже стоял на палубе. Я не мог выговорить ни слова, Мрамор тоже был очень взволнован.

– Я узнал вас, – выговорил он наконец со слезами на глазах, – узнал также эту проклятую «Полли», как только рассеялся туман. Прекрасно, мой мальчик! Я счастлив, как будто я сам – победитель.

Вытерев глаза, он постарался придать твердость своему голосу:

– Вам известно, друзья мои, при каких обстоятельствах я расстался с вами и затем мы потеряли из виду друг друга, я убежден, что вы беспокоились обо мне во время бури.

– Мы целый день придерживались того места, где вы покинули нас! – вскричал я.

– Да, да, командир! – заговорили в один голос все матросы. – Мы сделали все, что от нас зависело, чтобы разыскать вас.

– Знаю, знаю! Вам нечего и говорить об этом. Ну, а мне пришлось выбирать одно из двух: оставаться на китоловном судне или бросаться в море, и я доволен своим выбором: вот мы опять все вместе, хотя и на сто миль от того места, где расстались.

– И вот ваше старое судно, капитан. Примите его в том же виде, каким вы его покинули, – проговорил я. – Как я счастлив, имея возможность собственноручно возвратить его в ваши руки.

– Чтобы я отнял командование судном у человека, который завоевал его! Да за кого вы меня принимаете! Будь я проклят, если я соглашусь на это!

– Вы удивляете меня, капитан. Вы теперь взволнованы, а потому рассуждаете неправильно. Да наконец, ваш долг, ввиду интересов ваших судовладельцев, продолжать начатое вами дело.

– Вы заблуждаетесь, Милс Веллингфорд, – торжественно провозгласил он. – Лишь только я узнал «Кризис», мое решение было принято. При вашем командовании их интересы выиграют гораздо более, чем при моем.

– Мне не хватает слов возразить вам, как вы меня огорчаете, капитан; мы провели вместе столько времени…

– Но, мой милый мальчик, меня не было с вами, когда отбирали судно.

– Я исполнил только то, что вы сделали бы сами, не случись несчастья.

– Не знаю. Я много думал об этом вопросе, и мне кажется, что французы непременно разбили бы нас, если бы мы на них напали в открытом море. Ваш же образ действий оказался куда правильнее. Нет, слушайте, Милс: вот все, что я могу сказать вам. Отправляйтесь теперь на остров, забирайте все, что вы там оставили, а оттуда вы ведь едете в Кантон.

– Да, это было мое намерение, и я рад, что, по-видимому, вы одобряете его.

– Приехав туда, нагрузите шхуну всем, что вам не понадобится в Кантоне, например медью и другими английскими товарами, которые я повезу в Нью-Йорк, пока вы будете продолжать плавание на «Кризисе», так как это право принадлежит исключительно вам одному.

Напрасно я приводил всевозможные доводы, чтобы уговорить Мрамора; его решение было непоколебимо. В тот же вечер он перешел на «Полли», приняв его под свою команду.

Глава XIX

Ищи песчаный берег, составляющий границу очарованной земли, и наблюдай пенящуюся волну до того мгновения, когда осетр выплывет на поверхность танцевать при свете луны.

Дрэк

Мне остается сообщить в двух словах об участи китоловного судна. Обменявшись с ним несколькими фразами, мы возвратили ему лодку, после чего оно предалось своему обычному занятию, а мы направились к острову.

Через десять дней после встречи с Мрамором мы прибыли благополучно к месту нашего назначения.

И «Кризис», и шхуна вошли беспрепятственно в гавань.

Как только мы совсем остановились, всему экипажу разрешили на день пользоваться свободой, и мы рассыпались по берегу в разные стороны. Нам нечего было опасаться неприятеля, и каждый наслаждался свободой по-своему.

Одни занялись рыбной ловлей, другие стали собирать кокосовые орехи, искать раковины на берегу, которых тут было очень много. Я поручил некоторым матросам набрать их для коллекции в Клаубонни, и до сих пор они хранятся у меня как память о первых приключениях моей жизни.

Эмилия с прислугой поместились в своей старой палатке, куда я приказал перенести все нужные для них вещи и приставил к ним Неба для наблюдений, чтобы они ни в чем не терпели лишений. В восемь часов Неб явился к нам от имени майора пригласить на завтрак капитана Веллингфорда и капитана Мрамора.

– Вот видите, Милс, как я хорошо все устроил; теперь мы оба – капитаны. Дай бог, чтобы так продолжалось долгое время, хотя мне не суждено было сохранить эту должность.

– Но когда соединяются два капитана, то командует старший из них. Мы будем звать вас: командор Мрамор!

– Отложите шутки в сторону, Милс, я говорю с вами серьезно. Ведь только благодаря вам я имею возможность управлять этой шхуной, наполовину французской, наполовину американской. Это моя вторая и последняя команда. Вот уже десять дней, как я раздумываю о своей жизни, и теперь я пришел к заключению, что Творец создал меня, чтобы быть вашим помощником, но не начальником.

– Я не понимаю вас, господин Мрамор. Если бы я знал вашу жизнь, может быть, для меня все стало бы яснее.

– Милс, хотите доставить мне удовольствие? Вам это не трудно будет.