— Я не понимаю вас.
— Сейчас поймете. Помните свое возвращение домой, капитан? Вы, кажется, вернулись всего двумя годами позже меня, прилетевшего с этой планеты? Что мы нашли с вами на родной Тау? Всеобщее увлечение радостями жизни, желание забыть обо всем, кроме своего мизерного существования, и полное отсутствие интереса не только к нам, побывавшим у далеких звезд, но и вообще к науке, знаниям, прогрессу.
— Да, так было, Олд Дор, — капитан вздохнул.
— Ну так вот, роман «Кецалькоатль» помог освободить таутян от депрессии, заставить их вновь заняться общественными делами, наукой. И это говорю не только я, его автор, таково мнение официальной критики Тау. Впрочем, что критика: вспомните лучше, как нас провожали в этот полет. Какой всеобщий подъем патриотизма и гордости за наши дела, дела таутян! Будто и не было периода упадка!
— Да, Олд, помню, очень хорошо помню… Наверное, вы все-таки правы, и роман ваш действительно эпохальное произведение. Но только еще раз напоминаю вам об осторожности и благоразумии.
— Ну что вы, капитан, я давно уже не тот юнец, каким был когда-то. Ведь прошло как-никак более двадцати лет по биологическому счету, а это срок немалый.
— Тогда давайте кое-что уточним, — капитан встал с кресла и, привычно придерживаясь за стены, прошел вдоль каюты, открыл металлический сейф, достал пластиковый атлас и раскрыл его.
— Вы, кажется, прошлый раз были здесь? — капитан провел пальцем по самому большому выступу узкого и длинного перешейка, соединяющего два материка планеты.
— Да, и там и вот здесь, где огромный северный континент переходит в южный. Впечатления об этом изложены в романе «Цунами». Как теперь меня встретят на этой планете?
— Как встретят? — капитан усмехнулся. — Во всяком случае, не так, как в первый раз, я в этом уверен.
— Почему же?
— Да потому, что для жителей Голубой планеты прошло уже более пяти тысяч лет, не забывайте.
— Ну такой срок для архаичной цивилизации не столь уж и велик. Не-ет, мои милые доверчивые аборигены так и остались пока детьми природы.
— Я бы не спешил с выводами, Олд.
— Может, вы, капитан, располагаете какими-нибудь данными? Тогда выкладывайте их…
— Да, кое-что есть, — Имюр Тэс пристально посмотрел на писателя, и усмешка снова чуть тронула его губы. — Во-первых, огромное по мощности радиоизлучение на метровых волнах с пяти континентов планеты. Во-вторых, радиолокационная аппаратура корабля засекла некие тела, правда очень маленькие, вращающиеся вокруг Земли шести континентов с периодом от полутора до двух часов.
Олд Дор пожал плечами:
— Это еще ни о чем не говорит: радиоизлучение на метровых волнах может быть следствием естественных сил природы, а спутники, если их так можно назвать, скорее всего просто каменные глыбы, захваченные силовым полем планеты.
— Возможно, возможно, но ведь резонно предположить и другое. Например, то, что все это — результат технической деятельности ваших милых наивных аборигенов, точнее, начало эры электричества на Голубой планете.
— Тогда дела мои плохи, капитан, — Тау останется без продолжения моих романов, — подхватил писатель с шутовским выражением лица.
Имюр Тэс не принял игры.
— Ничего, Олд Дор, — сказал он серьезно, — вы напишите еще более сильный роман о преобразовании аборигенами своей планеты. Ведь вы видели, какими были они раньше, теперь увидите нечто новое.
— Нет, Имюр Тэс, это уже не та тема. Нашим соотечественникам, я говорю, конечно, не о нас с вами, а о среднем жителе Тау, давно уже приелось все, что касается технических достижений. Их может тронуть и захватить что-то необычное, но понятное и простое, например экзотическая любовь. Я и построил свои произведения именно в таком духе и не ошибся. Но вот о чем, если вы окажетесь правы, я буду писать теперь?… Впрочем, дело не только в этом. Если на Голубой планете действительно началась эра электричества, то по инструкции мы не имеем права вступать в контакт с жителями планеты, а должны лишь наблюдать и собирать материалы, не обнаруживая себя. Верно?
— Да, Олд. Об этом я и хотел с вами поговорить.
— Но тогда дело обстоит совсем скверно. Кроме самих сюжетов я должен добыть и весь необходимый антураж. Вы что думаете, успех моих романов объяснялся только их художественными достоинствами? Нет, дорогой Имюр, талантливых, обладающих недюжинной силой воображения писателей на нашей Тау много. И любой из них может сочинить нечто подобное «Кецалькоатлю». Но они не располагали тем, чем я: фактами, экзотическими подробностями в виде гирлянд невиданных цветов и венков, которыми меня увенчали, как бога, ожерелий из необычных раковин, золотых статуэток и всего прочего. И все это запечатлено на моей кинопленке. Кстати, — Олд Дор усмехнулся, — она-то и дала материал для известного вам досье… Вот отсюда и идет интерес к космическим исследованиям. Экзотика, ударив по чувствам, заставила заняться серьезными исследованиями. Как хотите, а я должен иметь контакт с жителями Земли шести континентов. Иначе мое пребывание будет здесь бесполезным.
Капитан покачал головой:
— Увы, дорогой Олд, это невозможно, и вы это знаете не хуже меня. Впрочем, когда нам станет ясно, чем живет эта планета, какой у них уровень развития, возможно, я что-нибудь и придумаю. А пока наберитесь терпения, наблюдайте, исследуйте, познавайте, для этого у нас есть отличные летающие лаборатории — гравитационные корабли.
