На суше и на море, 1971 - [60]

Здесь кремень пестрый, валунный, в трещинках. Значит, почему-то берендеевцы не могли пользоваться месторождениями? Не знали? Но, если они действительно пришли с гага, они должны были знать месторождение на Оке или хотя бы на Дону. Что-то мешало им. Но что?

— Может быть, они двигались другим путем, минуя месторождения? — подсказывает Хотинский.

— Ну что вы, Никита Александрович! А связи с другими племенами? А торговля?

— Может быть, берендеев не пропускали?

— Минутку, Сережа. Кажется, я начинаю догадываться. Мы забываем, что места эти были заселены давно, задолго до прихода берендеев, если они действительно пришли с юга. А это значит, что все охотничьи угодья, леса, озера и реки были поделены между собой родами и племенами, охранявшими свои границы.

Если берендеи вторглись сюда — зачем и почему, нам неизвестно, — они должны были попасть во враждебное окружение.

Поселок был небольшим — людей мало. Где могла поселиться эта горсточка? Только на болоте. Озеро уже сильно заросло, и, вероятно, прежние жители передвинулись куда-то еще, на то же Плещеево озеро, где мы находим стоянку на стоянке. Пришельцы поселились на болоте, но они оказались в изоляции. Все пути — на север, на юг — были закрыты враждебными племенами.

Вот почему у них нехватка кремня! Они могли достать только валунный, который собирали на ближних холмах, так дсе как и серый сланец. На стоянках, где много кремня, сланец встречается редко. Может быть, местные жители не умели его как следует обрабатывать? А берендеи, если судить по этим каменным и костяным орудиям, по остаткам сооружений, по керамике, были на голову выше окружавших их соседей!..

Если это так, если предположительная дата Никиты Александровича окажется верной, мы разрешаем и самый важный вопрос: откуда появилась в Волго-Окском междуречье у неолитических племен керамика…

— От берендеев? — с сомнением протянула Таня. — Но ведь льяловская, вы же знаете, Андрей, она гораздо хуже и грубее! И форма сосудов проще, и орнамент другой, и техника… Разве может так быть?

— Конечно, Таня! Берендеевская керамика когда-то прошла долгий путь развития. Перед нами черепки — как бы итог этого пути, результат высоких профессиональных навыков берендеевских гончаров. Эти навыки передавались из поколения в поколение, они совершенствовались… Теперь представьте, что вы познакомились с гончаром, который делает великолепные горшки и миски, кувшины, котелки… Вы будете сидеть рядом с ним, смотреть, учиться готовить глину, как ее копать, месить, делать тесто, лепить. Но у вас никогда не получится таких красивых и звонких горшков — обжигать их еще надо! — как у него. Здесь то же самое. Была взята не керамика — идея глиняной посуды. И естественно, что подражание вышло гораздо хуже, чем оригинал. Кстати, я совсем не уверен, что к местным племенам попали берендеевские гончары…

— Как так?!

— Мое предположение, что берендеевцы в конце концов смешались уместными племенами, только один из вариантов гипотезы. Точно мы этого никогда не установим, никакими находками и раскопками. Более вероятен менее счастливый конец. Доказательства его лежат сейчас у Никиты Александровича в полиэтилене…

— А что такое? Я ничего не заметил. Сваи?

— Да, сваи. У некоторых верхний конец обуглен…

— Поселок погиб от пожара?

— Совершенно верно! Следы огня есть не только на сваях, но и на некоторых костяных орудиях, например на наконечниках стрел, причем совершенно целых, не сломанных и выброшенных за ненадобностью, а целых. Не говоря уже о том, что в культурном слое масса угольков и местами торф тоже горелый. Если наши предположения справедливы, очень может быть, что постоянные военные стычки с окружающим населением привели берендеевцев к катастрофе. Однажды ночью произошло нападение на поселок и он погиб в огне. Берендеев было слишком мало, чтобы они могли уцелеть. Впрочем, пожар мог быть и случайным.

— Вот видишь, Шурик, какую интересную штуку ты нашел? — Сергей потрепал мальчишку по вихрастой голове, и тот радостно засмеялся.

— Значит, и копать теперь вам не надо здесь? Так что ли? — подвел итог разговору Виктор Михайлович, со вниманием прислушивавшийся к каждому слову.

— Копать, Виктор Михайлович, обязательно нужно, именно потому, что здесь столько интересных проблем! То, о чем мы сейчас говорили, только гипотеза. Ее надо проверять. Копать надо следующим летом. Что мы можем сейчас? Заложить небольшой раскоп? А надо вскрывать сразу всю площадь поселения! И работы здесь хватит не только археологам — и палеоклиматологам, и геологам, и химикам…

— Значит, так, — сказал Хотинский, снова разворачивая план болота. — Нам нужно собрать данные по всем валовым каналам этого комплекта, посмотреть анализы торфа…

Виктор Михайлович встал и отправился к машине…

Всю зиму мы готовились к раскопкам на Берендеевом болоте.

Перед отъездом мы побывали в управлении торфоразработок. Нам клятвенно обещали, что никаких работ на картах с поселением проводиться не будет. Директор показал нам даже план, где эти и соседние карты были уже закрыты штриховкой: торф снят, остался сапропель, добыча прекращена…