На суше и на море, 1966. Фантастика - [52]

— Будь она неладна, твоя планета. Ничего себе, норма! — накинулся он на Зора. — Да, Гел! Прикажи женщинам не покидать капсул, иначе будет худо. Проклятая тяжесть!.. — Они продолжили путь уже вчетвером.

Осмотр звездолета не оправдал мрачных предчувствий командира, хотя повреждения и оказались серьезными. В нескольких местах лопнул пояс антигравитации. Сдвинулся с рамы один из люм-двигателей. Пострадали автоматика искусственной гравитации и блок связи. В месте удара корпус «Элона» немного прогнулся.

…За несколько часов напряженной работы им удалось восстановить антигравитационный пояс, и гнет изнуряющей тяжести покинул звездолет.

— Теперь подумаем о знакомстве с планетой, — сказал ном.

Все, кроме Зеи, оставшейся в рубке, поднялись в астро-комплекс. С тихим гулом разошлись створки броневого колпака. В глаза ударил поток слепящих желтых лучей. Все поспешно надвинули защитные козырьки. Из-под купола астрокомплекса открылась мглистая зеленая даль. Откуда-то снизу всплывали клочья призрачных испарений, сливавшихся у далекого горизонта в сплошную мутную пелену. Она спаяла поверхность планеты и серо-голубое небо в неразличимое целое. Под лучами яростной желтой звезды волновалась и переливалась разнообразием оттенков от светло- до густо-зеленого плотная растительность. Она наполовину поглотила огромный корпус «Элона».

— Вот так лес! — пораженно воскликнула Рина. — Это же лес! Да еще какой! Лес великанов. А какие оттенки! А зелень! Никогда не видела таких красок.

— Дрянное место, — брюзгливо обронил Ган.

— Почему? — удивилась Рина. — Тут красиво и необычно. Что тебе не по душе?

— Все, — лаконично ответил астролетчик и, уходя, добавил: — Ничего хорошего мы тут не дождемся. Я чувствую.

— Ну, уж если Ган заговорил о предчувствиях, то… — Пэй, не закончив, покрутил головой.

Из пасти люка, урча, выполз автомат. Тяжелая машина мягко перевалилась через борт и утонула в зеленой толще. Контур автомата медленно скользил вниз по следящему экрану. Наконец машина достигла почвы. Повинуясь команде, автомат развернулся, выбросил веер синеватых лучей и двинулся по дуге вокруг «Элона». С грохотом и треском валились могучие деревья, сотрясая ударами броню звездолета.

Подравняем, подстрижем лесок

И на прогулочку пойдем,

Пойдем да пойдем!.. —

Бравурно и фальшиво напевал Гел, ведя автомат.

— Ну и пение! — скривился Ган.

— Это ты из зависти! — отшутился Гел, но Ган нахмурился. — Чем смеяться над старшими, иди облачайся в скафандр. Пойдешь на прогулку.

— Есть, ном, — хмуро ответил астролетчик.

— Барраж вокруг «Элона», выдвинуть боевую башню… — распоряжался Гел. — Ты готов?

— Да, ном.

— А ну покажись да повернись.

— Хорош красавец! — воскликнул Гел, показывая на экран. Ган, облаченный в громоздкий антигравитационный костюм, выглядел потешно, но двигался неожиданно легко и свободно. — Зависнуть! — коротко бросил Гел. Астролетчик плавно поднялся в воздух к потолку шлюзовой камеры. — Так, костюм в порядке, но ни шагу за барраж. Осмотреть корпус и немедленно назад.

— Да, ном.

— Ном, вот анализ атмосферы, — подошла Рина.

— М-мда!.. Многовато влаги и кислорода. А что у тебя, Пэй?

— Надо бы хуже, да некуда. Воздух кишмя кишит вредоносными бактериями и вирусами. Без дыхательных фильтров тут не прожить и дня.

— А наш молчальник Ган оказался прав, — заметила Иола. — Место не из приятных.

— Не будем унывать раньше времени, — возразил Гел. — Микроорганизмы не большая помеха. Подберем иммуны и одолеем микробов. Хуже с гравитацией, ты непозволительно просчитался, Зор!

— Я не отрицаю, но подвели аналитические машины. Да, впрочем, и они не виноваты. Тут совсем другой коэффициент затухания гравиволн, вот они и занизили среднюю плотность планеты. Отсюда все и пошло. Если угодно, могу показать инвертоанализы и анлокарты, — спокойно и обстоятельно пояснил Зор, видимо, заранее подготовившийся к ответу. Но командира отвлекли.

— Ном, все небо заволокли тучи, — послышался из контакта голос Зеи. — Похоже, что собирается гроза.

— Ган, немедленно назад. Быстрей на борт! — Он крупными шагами закружил по рубке. «Кто знает, какие тут грозы? Судя по влажной, душной атмосфере, наверное, грандиозные. Лучше не рисковать…» Наконец вспыхнул желтый огонек на индикаторе выходного кессона. Ган вошел в шлюзовую камеру.

— Слава Алому, вернулся… — облегченно пробормотал Гел.

— Ном, ном! — влетел в рубку встревоженный голос Зеи… — Ном, началось, это что-то ужасное. Я боюсь…

— Не робей, малютка! Иду. — Он кинулся к подъемнику. Исполинские молнии огненными бичами полосовали небо, зловеще просвечивая сквозь толстую водяную пелену, стекавшую по прозрачной сфере астрокомплекса. Крепчайшая пластмасса вибрировала и жалобно звенела под напором воды и ветра. День, еще недавно солнечный, превратился в темные сумерки, пронизанные яростными молниями. Их грохот до отказа заполнил воздух. Гел не сразу увидел девушку: с перепугу она забилась подальше, под выступ пульта.

— Смелее, Зея! Я никогда… — Хлесткий удар заглушил его голос. За ним другой, еще и еще. Пластмасса затуманилась паутиной мелких трещин. — Колпак! Давай колпак! — завопил Гел. Зея метнулась к пульту, и оглушительная дробь сменилась мерным гулом, а блеск молний — ровным светом светильников. Гел включил экран электромагнитного обзора. Огромные градины вдребезги разбивались о броню звездолета.