На стыке времён - [26]

      Слышатся быстрые шаги. Скосив глаза, Григорий видит Ценну с довольной улыбкой стоящего напротив кровати.

      - Добро пожаловать из мира мертвых, - Ценна поправляет одеяло.

      - Что со мной? - теперь, когда к Григорию вернулась возможность нормально мыслить, он достаточно легко вспоминает особенности местного диалекта.

      - Ты поправляешься. Пока ты еще не можешь владеть своим телом, но скоро это вернется. Не волнуйся, все страшное уже позади.

      - Где я?

      - У нас в деревне. Тебе надо поесть, сейчас я позову сестру.

      - Какую сестру? - Григорий почему-то решает, что место, где он находится - больница, и здесь обязательно должна быть медсестра. Такая полная и вечно недовольная, что ее потревожили.

      - Свою сестру. Она тебя покормит и сделает массаж. Тебе это будет полезно. Особенно массаж, - Ценна хмыкает. - Только лежи спокойно.

      Вошедшая молодая красивая девушка никак не увязывается с представлением Григория о тучной и суровой медицинской сестре, строго выполняющей все предписания врача и не терпящей никаких вольностей от пациентов. Наоборот, это довольно миловидная девчушка лет девятнадцати-двадцати с мягким овалом лица, немножко вздернутым носиком и приятной улыбкой. Одета она почти так же, как и Ценна, в пончо, сотканное из каких-то лианоподобных растений, только не зелено-серое, а раскрашенное всеми цветами радуги, явно подобранными с чисто женской тщательностью. На шее подобие ожерелья, а талию обхватывает широкий пояс, выгодно подчеркивающий ее женственную фигуру. В руках - глиняные миска и кувшин.

      - Привет, - от улыбки на ее щечках появляются две симпатичные ямочки.

      - Привет, - Григорий опять пытается достать руку, и это у него опять не получается. - Я вот тут... Наверное, принес вам столько неудобств.

      - Сейчас будем кушать, - девушка ставит кувшин рядом с постелью, берет из миски что-то на вид мясное и подносит это прямо к лицу Григория. - Ну, давай.

      Невелин послушно открывает рот. Да, это действительно мясо, сочное, в меру жирное, с тонким ароматом костра. Чувствуется привкус каких-то пряностей, вот только соли вроде бы как многовато. Но, в любом случае, вкус изумителен. Григорий с удовольствием проглатывает первый кусок и тут же принимается за следующий, а девушка, облизав свои пальцы, уже вытаскивает из тарелки третий.

      - Нравится? - у нее высокий звонкий голос.

      - Угу, - кое-как произносит Григорий с набитым ртом. И для выразительности поднимает глаза к небу.

      - Сама готовила.

      - Бесподобно, - едва успевает промолвить Григорий между проглатыванием предыдущего куска мяса и тем моментом, когда ему в рот мягко, но настойчиво запихивают еще один. - А что это такое?

       - Многоножка. И не думайте на счет неудобств. Мы с девчонками кидали жребий, кому и когда можно будет покормить пришельца, убившего огромного мурвока и выжившего после касания мимозы. И я выиграла честно, - девчушка делает серьезное лицо, но это выражение лишь еще более подчеркивает ее детскую непосредственность, - а не потому, что Ценна - мой брат.

      Многоножка. Воспоминание об этом отвратительном создании вызывает у Григория чувство омерзения. Начинает подташнивать. Требуется достаточное усилие воли, чтобы открыть рот для следующей порции мяса. Но, в конце концов, ведь он уже ел это и даже значительно хуже приготовленное. А только что это блюдо вызывало у него восторг. Кроме того, кто вообще сказал, что на этой планете ему подадут стейк из говядины? Надо просто отвлечься от ненужных предрассудков. Земная еда тоже еще неизвестно из чего и как сделана. Говорят, кто побывал на мясокомбинате, потом долгое время на колбасу и смотреть не может. В любом случае, верить надо фактам, а не домыслам. С трудом, но Григорию удается побороть глупое ощущение брезгливости. Ведь пища реально вкусна и питательна.

      По телу разливается приятное тепло сытости. Григорий все тщательнее и тщательнее пережевывает пищу. Теперь эта трапеза уже перестает быть для него простым поглощением калорий, а превращается именно в то, чем и должна была бы быть в подобном случае. В некий томный ужин. Это как если бы они сидели в ресторане напротив друг друга. Вот только стыдно за собственную немощь. Он снова пробует достать руку. Нет. Не выходит. Хотя пальцы, вроде бы, немного шевельнулись. Девчушка замечает это движение.

      - Ты уже шевелишься! Какой ты сильный. А брат сказал, что это произойдет не раньше, чем завтра, - опустевшая миска уходит вниз, появляется кувшин. - А теперь попить.

      Жидкость имеет приятный кисловато-сладкий вкус. Наверное, настой на травах или каких-то ягодах. Но пока лучше не спрашивать ни о ее составе, ни о способе ее приготовления. Так надежнее. Григорий с удовольствием выпивает половину кувшина, больше в нем просто не может поместиться.

      - Ты меня закормила.

      - Если захочешь еще, я оставлю кувшин здесь, - девчушка оставляет посуду где-то внизу, рядом с постелью. - А теперь я должна помассировать тебя.

      - Может, на полный желудок не надо?