На сопках Маньчжурии - [53]

'ИЗВЕЩЕНИЕ

Ваш Муж капитан БАЛАШЕВ Александр Иванович

Уроженец Ярославской области

В бою за социалистическую родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество Умер от ран 13 июля 1939 г.

Похоронен г. Чойбалсан, МНР

Настоящее извещение является документом для возбуждения ходатайства о пенсии

Командир части КРАВЧЕНКО

Военный комиссар части КАЛАЧЕВ

Начальник штаба части ГОЛОВИН'

Полторы недели назад в воздушном бою капитан Балáшев сбил самурайский истребитель, но и сам получил пулю в живот. Истекая кровью, он все-таки сумел посадить самолет в степи. Но нашли его только к вечеру…

А сегодня ему чуть-чуть не пришлось составлять такое же извещение на комэска Скобарихина, который совершил лобовой таран и сбил самурая, каким-то чудом при этом уцелев. Да еще и сумел вернуться на свой аэродром! Мало того, в крыле он привез кусок шасси японского истребителя, застрявший там после удара! Если бы ему об этом рассказали, не поверил бы. Но крыло это видел собственными глазами, и даже сделал фото на память – старший лейтенант Скобарихин улыбается, сидя в своем самолете.

Командир пятьдесят шестого истребительного авиаполка полковник Куцепалов был награжден орденом Красного Знамени вместе с остальными участниками майских и июньских боев. Тогда же и очередное звание получил.

К этому времени у него на счету было уже пять сбитых самолетов, правда, три из них были сбиты в составе эскадрильи. Впрочем, это было не важно…

На одном из совещаний комкор Смушкевич, улыбаясь, сказал:

– Японцы в своих сводках считают двадцать второй истребительный авиаполк опаснейшим и утверждают, что он весь сформирован из асов, получивших боевой опыт в Испании и в Китае.

– Они правы в одном… Действительно, двадцать второй авиаполк – это полк асов, – ответил Кравченко. – Только почти все его летчики получили боевое крещение и стали асами здесь, на Халхин-Голе…

12. Малой кровью, могучим ударом!.. Халхин-Гол, начало августа 1939 г.

…К рассвету все, что можно было спрятать в зарослях вдоль реки, было спрятано. Артиллерия, минометы, автомобили и тягачи стояли в заранее подготовленных укрытиях и были надежно замаскированы сетками, приготовленными из подручных материалов. Бронечасти были выведены в исходные районы мелкими группами с разных направлений, непосредственно перед началом артиллерийской и авиационной подготовки…

Все ночные перегруппировки маскировались шумом, создаваемым полетами бомбардировщиков ТБ-3, стрельбой артиллерии и пулеметов, которая велась строго по графику, увязанному с передвижениями подразделений.

Для маскировки использовались и специальные звуковые установки, превосходно имитирующие забивание кольев, полет самолетов и движение танков. К этому шуму самураев начали приучать еще за неделю до начала сосредоточения ударных группировок. Первое время они принимали эту имитацию за действия войск и обстреливали районы, где слышались те или иные шумы. Затем, разобравшись в чем дело, Комацубара приказал не обращать на них внимания и попусту боеприпасы не жечь.

Для того чтобы к противнику не просочились сведения о наступательной операции, ее разработку в штабе армейской группы вел очень ограниченный круг людей – сам Жуков, дивизионный комиссар Никишев, начальник штаба комбриг Богданов и начальник оперативного отдела майор Петренко. К печатанию приказов, боевых распоряжений и прочей оперативной документации была допущена только одна машинистка, за которой лично присматривал начальник особого отдела.

Командование частей и соединений было ознакомлено с планом операции за сутки до ее начала, а бойцы и командиры подразделений получили боевые задачи лишь за три часа до наступления. Благодаря всему этому противник оказался захвачен врасплох.

Ранним воскресным утром тридцатого июля первая армейская группа Забайкальского фронта и части Монгольской народно-революционной армии начали Халхин-Гольскую наступательную операцию по окружению и уничтожению японских войск, вторгшихся на территорию МНР.

Воскресный день для начала операции был выбран не случайно.

Японское командование, уверенное в том, что русские готовятся к обороне, а о наступлении и не помышляют, разрешило генералам и старшим офицерам воскресные отпуска. Многие из них были в этот день далеко от своих войск. Кто в Хайларе, кто в Ганьчжуре, кто в Джанджин-Сумэ. Советское командование, принимая решение о начале операции именно в воскресенье, это немаловажное обстоятельство учло.

Стояло тихое июльское утро. Легкий утренний ветерок приятно холодил лица командиров и политработников, собравшихся на командном пункте Жукова на горе Хамар-Даба. Яркое солнце освещало просыпающуюся степь…

В пять пятнадцать в небе над Хамар-Дабой появилась эскадрилья пушечных 'ишачков' двадцать второго полка под командованием лейтенанта Трубаченко. Чуть выше шла группа бомбардировщиков СБ. Самураи начали их обстреливать и раскрыли свое расположение. Что от них и требовалось! Сверху посыпались бомбы, а затем спикировали истребители и ударили из пушек. Но это было только начало…

И-шестнадцатые, сделав несколько заходов, развернулись и ушли.

В этот момент внезапный ураганный огонь по вскрытым позициям зенитных батарей противника открыла советская артиллерия. Вскоре они были практически полностью подавлены. После чего отдельные орудия обозначили дымовыми снарядами цели, которые должна была накрыть бомбардировочная авиация. А она была уже на подходе…